При всей своей строгости Сталин иногда давал нам уроки снис- ходительного отношения к небольшим человеческим слабостям. Особен- но мне запомнился такой случай. Как-то раз нас, нескольких воен- ных, в том числе и Н.Н.Воронова, задержали в кабинете Верховного дольше положенного. Сидим, решаем свои вопросы. А тут как раз вхо- дит Поскребышев и докладывает, что такой-то генерал (не буду назы- вать его фамилии, но скажу, что тогда он командовал на фронте крупным соединением) прибыл. -- Пусть войдет, -- сказал Сталин. И каково же было наше изумление, когда в кабинет вошел ... не совсем твердо державшийся на ногах генерал! Он подошел к столу и, вцепившись руками в его край, смертельно бледный, пробормотал, что явился по приказанию. Мы затаили дыхание. Что-то теперь будет с беднягой! Но Верховный молча поднялся, подошел к генералу и мягко спросил: -- Вы как будто сейчас нездоровы? -- Да, -- еле выдавил тот из пересохших губ. -- Ну тогда мы встретимся с вами завтра, -- сказал Сталин и отпустил генерала ... Когда тот закрыл за собой дверь, И.В.Сталин заметил, ни к ко- му, собственно, не обращаясь: -- Товарищ сегодня получил орден за успешно проведенную опе- рацию. Что будет вызван в Ставку, он, естественно, не знал. Ну и отметил на радостях свою награду. Так что особой вины в том, что он явился в таком состоянии, считаю, нет ... Да, таков был он, И.В.Сталин. Это во многом благодаря ему в партийно-политическом и государственном руководстве страной с пер- вого дня войны и до последнего было нерушимое единство. Слово Вер- ховного (а он же и председатель ГКО, генеральный секретарь ЦК пар- тии) было, повторяю, законом. Сталин не терпел, когда от него утаивали истинное положение дел" (Н.Д.Яковлев. Об артиллерии и немного о себе. М., 1984, с.74-76). Обычно раз в месяц, вспоминал начальник артиллерии Красной Армии Н.Н.Воронов, докладывали в Ставке проект распределения во- оружения и боеприпасов на следующий месяц войны. "Однажды, -- пи- шет он, -- при утверждении такой ведомости Сталину бросились в глаза цифры: "Для НКВД -- 50000 винтовок". Он забросал нас вопро- сами: кто конкретно дал эту заявку, зачем столько винтовок для НКВД? Мы сказали, что сами удивлены этим, но Берия настаивает. Тотчас же вызвали Берия. Тот пытался дать объяснение на грузинском языке. Сталин с раздражением оборвал его и предложил ответить по-русски: зачем и для чего ему нужно столько винтовок? -- Это нужно для вооружения вновь формируемых дивизий НКВД, -- сказал Берия. -- Достаточно будет и половины -- двадцати пяти тысяч. Берия стал упрямо настаивать. Сталин дважды пытался урезонить его. Берия ничего не хотел слушать. Тогда раздраженный до предела Сталин сказал нам: -- Зачеркните то, что там значится, и напишите десять тысяч винтовок. И тут же утвердил ведомость" (Н.Н.Воронов. На службе военной. М., 1963, с.194-195). Во второй мировой войне резко изменился и сам характер боевых действий, Они приобрели крайнюю напряженность и динамизм, требова- ли гигантской затраты материальных средств, сроки для принятия ре- шений и доведения их до войск становились предельно сжатыми. Ни на одном из фронтов второй мировой войны не было столь продолжительных, непрерывных и ожесточенных военных действий, как на советско-германском фронте. Небывалым в истории здесь был и пространственный размах вооруженной борьбы. На разных этапах войны протяженность фронта достигала свыше четырех-шести тысяч километ- ров. Глубина территории, охваченной боевыми действиями, была свыше 2,5 тыс. км. Характер боевых действий носил небывало мобильный ха- рактер и отличался резкой сменой обстановки. В борьбу были вовле- чены многие миллионы военнослужащих разных видов вооруженных сил и родов войск (пехотинцев, танкистов, артиллеристов, летчиков, сапе- ров, связистов и др.). Даже У.Черчилль вынужден был признать "... все наши (западных союзников. -- авт.) военные операции осуществляются в весьма нез- начительных масштабах ... по сравнению с гигантскими усилиями Рос- сии" (Цит. по кн. М.А.Гареева "Маршал Жуков. Величие и уникаль- ность полководческого искусства". М.--Уфа., 1996, с.189). Руководить борьбой такого гигантского масштаба и сложности раньше не приходилось ни одному полководцу. Эта безмерная тяжесть лежала на плечах Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР и целой плеяды выдающихся полководцев советской военной шко- лы, таких как Жуков, Василевский, Рокоссовский, Конев, Шапошников, Ватутин, Малиновский, Толбухин, Говоров, Тимошенко, Мерецков, Чер- няховский и многих, многих других. Решение сложнейших задач войны требовало от этих людей, начи- ная со Сталина, предельного напряжения всех духовных и физических сил. Работа проходила в крайне напряженной обстановке, чреватой острыми, критическими ситуациями, а порой и отчаянным положением на фронте, в условиях жесточайшей нехватки времени, жестокой огра- ниченности резервов. Требовала немедленных решений, полного само- обладания, жесткой требовательности и неустанного контроля за важ- нейшими звеньями военного и государственного аппаратов, отсутствия всякого подобия паники. Сохранение выдержки и верности суждений в наиболее опасных и затруднительных обстоятельствах были присущи Сталину. Уместно вспомнить утверждение К.Клаузевица: "На высшем посту главнокомандующего умственная деятельность принадлежит к числу на- иболее трудных, какие только выпадают на долю человеческого ума" (К.Клаузевиц. О войне. Т.1. М., 1941, с.118). В работе "Ум полководца" известный советский психолог Б.М.Теплов писал: "От полководца требуется наличие двух качеств -- выдающегося ума и сильной воли (причем под словом "воля" разумеет- ся очень сложный комплекс свойств: сила характера, мужество, реши- тельность, энергия, упорство и т.п.)". Эта мысль совершенно бес- спорная. Наполеон в свое время внес в нее новый важный оттенок: не в том только дело, что полководец должен иметь и ум, и волю, а в том, что между ними должно быть равновесие, что они должны быть равны. "Военный человек должен иметь столько же характера, сколько и ума" (Наполеон. Избранные произведения. Т.1. М., 1941, с.320). Дарование настоящего полководца он сравнивал с квадратом, в кото- ром основание -- воля, высота -- ум. И далее: "Лишь подлинно боль- шие полководцы умеют сохранять простоту и ясность мысли в сложней- ших условиях военной обстановки" (Б.М.Теплов. Проблемы индивиду- альных различий. М., 1961, с.257, 259). И.В.Сталин в полной мере обладал всеми этими качествами. И еще об одной стороне рассматриваемого вопроса. В Великой Отечественной войне резко возросла мощь новой боевой техники, вой- на носила тотальный характер, борьба была бескомпромиссной, пре- дельно напряженной, динамичной. Это вело к еще невиданным в прош- лых войнах нервно-психологическим перегрузкам всего личного соста- ва войск. Именно в этих условиях проходилось действовать солдатам, командному составу, полководцам, Верховному Главнокомандующему. Срывы и трагические ошибки в этой обстановке, при тяжелейших нагрузках, усталости, были практически неизбежны. И они были и приводили в ряде случаев к трагическим последствиям. Но общим ито- гом деятельности Сталина, руководящего ядра страны и Вооруженных Сил была блистательная победа над мощным, коварным и опытным вра- гом, спасение Родины от гибели. Отдавая должное нашим выдающимся военным деятелям, Д.Эйзенхауэр писал: "Великие подвиги Красной Ар- мии во время войны в Европе вызывали восхищение всего мира. Как солдат, наблюдавший кампанию Красной Армии, я проникся глубочайшим восхищением мастерством ее руководителей" ("За рубежом". 1965, №19). Фундаментом нашей победы, решающей силой в разгроме врага бы- ла дружба народов СССР, их самоотверженная борьба на фронте и в тылу, всеобъемлющая поддержка советским народом политики партии и правительства, направленной на спасение социалистической Отчизны, на разгром фашизма. "Демократическая" пропагандистская машина, не считаясь с фак- тами, всячески охаивает военное руководство Советской Армии. Ею внедряется дикая мысль, что победа в войне была достигнута несмот- ря на "бездарность" командования и даже вопреки его руководству. Попирается очевидная истина, подтвержденная опытом тысячелетней истории войн: огромное влияние на исход сражений и даже войны име- ют решения, принимавшиеся полководцами, их воля в борьбе за побе- ду. От решений главнокомандующего и его ближайших помощников (на- ряду с другими факторами) часто зависит жизнь миллионов людей, спасение или гибель государства. Еще видный военный теоретик XIX века А.Жомини, долгое время бывший на русской военной службе, пи- сал, что выбор полководца "заслуживает всякой заботы мудрого пра- вительства ... Самое главное состоит в том, чтобы выбрать главно- командующего, который был бы сведущ и в политике и в военном ис- кусстве". Им должен быть "опытный человек, одаренный большим ха- рактером и испытанной энергией" (А.Жомини. Очерки военного искус- ства. М., 1939. Т.1, с.39; т.2, с.187). Мало кому приходится решать такие мучительно трудные задачи, какие решает полководец, которому доверены судьбы страны. Такие задачи решал И.В.Сталин -- Верховный Главнокомандующий Вооруженны- ми Силами СССР. За время Великой Отечественной войны действующая армия во взаимодействии с флотами провела 51 стратегическую, 250 фронтовых и около 1000 армейских операций (М.А.Гареев. "Маршал Жуков. Вели- чие и уникальность полководческого искусства". М.--Уфа, 1996, с.264). Все эти операции и сражения проведены под руководством Ставки ВГК во главе со Сталиным и другими военачальниками и коман- дирами. Естественно, среди этих операций были и неудачные. Ряд тяжелых ошибок, допущенных нашим военным руководством в ходе войны, особенно в ее начальном периоде, -- факт неоспоримый. Они, как и наши победоносные операции, должны быть объективно оце- нены и исследованы. Но здесь не должно быть места огульному очер- нительству, предвзятости, издевательству над командными кадрами. К сожалению, именно эта тенденция является преобладающей в историог- рафии Великой Отечественной войны в последние годы. Кроме огромно- го вреда и попрания исторической правды, она ни к чему не приво- дит. За примерами далеко ходить не приходится. Возьмем тот же док- лад Хрущева на XX съезде партии. Речь идет о Харьковской операции Юго-Западного фронта весной 1942 года, окончившейся крупным пора- жением советских войск. Командующим войсками фронта был С.К.Тимо- шенко, членом Военного совета -- Н.С.Хрущев. Грубо попирая факты, Хрущев попытался всю вину за провал операции возложить на Сталина и выгородить себя. Но правда заключается в том, что у истоков этой трагедии в Отечественной войне стоял Хрущев, Именно он и Тимошенко выступили с идеей проведения Харьковской операции, неоднократно с этим обращались в Ставку, к Сталину, гарантировали ее успех и в конце концов убедили Верховного Главнокомандующего их поддержать. Хрущев уверял делегатов съезда, что тогда, когда создалась угроза окружения советских войск, он обратился к Сталину с прось- бой остановить наступление, но якобы не был выслушан, поэтому и произошла катастрофа. В действительности Военный Совет Юго-Запад- ного фронта, упуская время, всячески противился предложению Гене- рального штаба прекратить наступление, настаивал на его продолже- нии и склонил Сталина на свою сторону. О том, как развивались события, о разговоре Хрущева со Стали- ным (а именно на этом Хрущев основывал свой вымысел) в книге "Вос- поминания и размышления" Жуков пишет: "18 мая обстановка на Юго-Западном фронте резко ухудшилась ... Мне довелось присутствовать в. этот день в Ставке при одном из последующих разговоров И.В.Сталина с командующим Юго-Западным фронтом. Хорошо помню, что Верховный тогда уже четко выразил С.К.Тимошенко серьезное опасение по поводу успехов противника в районе Краматорска. К вечеру 18 мая состоялся разговор по этому же вопросу с членом Военного совета фронта Н.С.Хрущевым, который выс- казал такие же соображения, что и командование Юго-Западным фрон- та: опасность со стороны краматорской группы противника сильно преувеличена и нет оснований прекращать операцию. Ссылаясь на эти доклады Военного совета Юго-Западного фронта о необходимости про- должения наступления, Верховный отклонил соображения Генштаба. Су- ществующая версия о тревожных сигналах, якобы поступавших от Воен- ных советов Южного и Юго-Западного фронтов в Ставку, не соответ- ствует действительности. Я это свидетельствую потому, что лично присутствовал при переговорах Верховного" (Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1990, Т.2, с.282). Версия Хрущева о причинах катастрофы под Харьковом являет об- разчик недобросовестности приемов, которые используются в клевете на Сталина, фальсификации подлинного хода событий. Неоспоримые исторические факты -- наша блистательная победа в Великой Отечественной войне, разгром основных сил фашистского бло- ка Красной Армией, взятие именно ею столицы третьего рейха. Ни од- на другая страна, ни один другой народ, ни одна другая армия этого не сделали и не могли этого сделать. К тому же Великая Отечествен- ная война, по существу, являлась главным содержанием всей второй мировой войны, придала ей особый характер. Все это неоспоримо свидетельствует и о превосходстве совет- ского военно-политического руководства над военно-политическим ру- ководством фашистской Германии. Однако именно эта истина, подтвер- жденная самой историей, подвергается наиболее яростным атакам. Особенно ожесточенные формы борьба по этим вопросам приняла в пос- ледние годы с приходом к власти "демократических" сил в нашей стране. Атаки идут по всему фронту, охватывают все звенья советского военно-политического руководства, начиная от Верховного Главноко- мандования и кончая нижними командными инстанциями Красной Армии. Цель ясна. Она преследует стремление дискредитировать все и вся, связанное с советским периодом истории нашей Родины и особенно за- воевание нашим народом Великой Победы в Отечественной войне, ока- завшей огромное воздействие на ход всемирной истории. В атаки вов- лечены силы разного калибра -- от бывших генсека ЦК партии Горба- чева и члена Политбюро ЦК А. Яковлева до оборотня в генеральском мундире Волкогонова, радзинских, мерцаловых и десятков им подобных лжеисториков, псевдополитиков и продажных писателей. Так, Д.Волкогонов в книге "Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина" внушает мысль об отсутствии у И.В.Сталина во- енных знаний, его некомпетентности в военных делах, о "многих по- луграмотных приказах Верховного, которые пытались "самортизиро- вать" окружающие его военачальники, что-де Сталин сам видел при планировании военных операций "свою, если не беспомощность, то полную неподготовленность", что он будто бы имел "слабые прогнос- тические способности", что "оперативная ценность указаний Сталина порой весьма сомнительна" и т.д. (Д.А.Волкогонов. Триумф и траге- дия. Кн.2. М., 1989, с.278, 279. 281, 282 и т.д.). Генерал-лжеисторик не оригинален. Эти обвинения уже звучали в так называемом секретном докладе на XX партсъезде. Яростная критика подобных "знатоков" истории Отечественной войны обрушивается не только на Сталина, но и на его ближайшее ок- ружение, на весь командный состав советских Вооруженных Сил времен войны. Так, авторы упомянутой уже книги "Иной Жуков" пишут: "К.Во- рошилов, С.Буденный, Г.Кулик и др. не признавали эволюции в воен- ном деле, не понимали, что новая военная техника, как советская, так и особенно противника, требовала новых подходов и ставила но- вые задачи. Свою никчемность они прикрывали революционным пустоз- вонством ... Судя по многим фактам, Жуков должен быть отнесен именно к этой многочисленной группе командиров РККА" (Иной Жуков, с.30, 31). Не заботясь о фактах, авторы и прямо и косвенно винят Г.К.Жукова во всех смертных грехах и в "бездарности" как полковод- ца и что он продукт "системы военного руководства", основными чер- тами которой "были некомпетентность, авантюризм, бюрократизм, жес- токость, отрицание права" (Там же, с.45). Эти "историки" утверждают далее, что многим "генералам были свойственны невежество, самоуверенность, беспринципность и лицеме- рие, мздоимство и византийская страсть к роскоши, нетерпимость к инакомыслящим, сановная спесь, презрение к "нижестоящим", убежде- ние в собственной исключительности и праве на привилегии, грубость и сквернословие, иезуитская формула "цель оправдывает средства" и безответственность, злопамятство и мстительность, трусость и го- товность к покаянию по первому требованию начальника" (с.8). К концу своих "рассуждений" они приходят к ошеломляющему выводу: "Порочное руководство войной было главным преступлением сталиниз- ма" (с.61)! Можно с большой степенью уверенности утверждать, что даже на Западе самые ярые антисоветчики не доходят до такой дикой постановки вопроса. То, что было сказано Хрущевым, написано волкогоновыми, мерца- ловыми и другими, находится в коренном противоречии с правдой, ис- торией, противостоит нашей победе в войне, да, наконец, и здравому смыслу. Правда состоит в том, что вырвать победу из рук такого мощного и беспощадного врага, как фашистская Германия, покорившего почти всю Европу и использовавшего ее ресурсы, было невозможно, если бы Советскую Армию не возглавляли высококвалифицированные ко- мандные кадры, преданные идее спасения Отечества, если бы они были "бездарны", "невежественны", "некомпетентны в военном деле", как утверждают перелицовщики истории. Эту истину уразумел к концу войны и сам могущественный враг. Характерна запись в дневнике Геббельса, сделанная им, когда совет- ские войска уже подходили к Берлину; "Генеральный штаб прислал мне книгу с биографиями и фотографиями советских генералов и маршалов. Из этой книги можно вычитать много такого, что мы упустили сделать в предшествующие годы. Маршалы и генералы в среднем чрезвычайно молоды, почти ни одного старше 50 лет. За плечами у них богатая политико-революционная деятельность, все они убежденные коммунис- ты, весьма энергичные люди и по лицам их видно, что вырезаны они из хорошего народного дерева. В большинстве случаев речь идет о сыновьях рабочих, сапожников, мелких крестьян и т.п. Короче гово- ря, приходишь к досадному убеждению, что командная верхушка Совет- ского Союза сформирована из класса получше, чем наша собственная ... Я рассказал фюреру о просмотренной мной книге генерального штаба о советских маршалах и генералах и добавил: у меня такое впечатление, что с таким подбором кадров мы конкурировать не мо- жем. Фюрер полностью со мной согласился" (См.: "Новая и новейшая история". 1992, №5, с.213). Приведенные исторические факты и свидетельство заклятого вра- га многого стоят. Но анатомия современной фальсификации и лжи "де- мократов" о Великой Отечественной войне многолика. И несмотря на частую абсурдность ее приемов, коварна и весьма опасна. Еще со времен "перестройки" эта разрушительная работа проводилась по ука- занию Горбачева под демагогическим прикрытием лозунга "народ дол- жен знать правду о прошлом своей страны" (См. "Советская Россия", 1997, 16 августа). Считалось, что под этой завесой можно успешнее всего подорвать основы нашего общества, деморализовать его и ли- шить способности к сопротивлению. Идеологическое наступление "демократы" ведут на широком фрон- те. Поэтому насущно необходимо защищать правду на всех направлени- ях, поставить на всех из них заслон лжи проверенными фактами, до- кументами, свидетельствами участников событий. Для успеха этой борьбы требуется не только со всей решительностью, с предельным напряжением сил отстаивать позиции правды и переходить в контрата- ки на отдельных направлениях. Необходимо готовить и организовать общее контрнаступление против лжи, захлестнувшей телевидение, ра- дио, печатные средства "демократической" пропаганды. Только оно может обеспечить коренной перелом и полную победу правды истории над ее фальсификаторами. Необходимо исходить из того, что без по- беды идеологической не может быть политической победы. Выше мы рассмотрели вопрос о тех сложнейших проблемах, об ог- ромном объеме работы, которые пришлось решать и выполнять совет- скому Верховному Главнокомандованию в ходе Великой Отечественной войны. Для более полного разоблачения лжи "демократов" требуется рассмотреть вопрос и под другим углом зрения. Хотя бы в общих чер- тах -- как работал Верховный Главнокомандующий, насколько сложив- шийся метод его работы соответствовал требованиям войны. Эта сто- рона вопроса является объектом лживых и весьма утонченных н нас- тойчивых приемов современных фальсификаторов Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Вопрос о том, как работал Сталин, привлекал пристальное вни- мание уже в годы войны. Он поучителен и сейчас. Эффективность де- ятельности Сталина, опыт руководства в условиях тяжелейшей войны государством, партией, вооруженными силами, боевыми действиями на фронте, гигантский объем и разнообразие задач, которые ему приш- лось решать, поистине уникальны. Это сознавали и выдающиеся деяте- ли того времени. Главный маршал авиации А.Е.Голованов, непосредственно общав- шийся с Верховным Главнокомандующим, так характеризовал стиль Ста- лина: "Изучив человека, убедившись в его знаниях н способностях, он доверял ему, я бы сказал, безгранично. Но не дай Бог, как гово- рится, чтобы этот человек проявил себя где-то с плохой стороны. Сталин таких вещей не прощал никому. Он не раз говорил мне о тех трудностях, которые ему пришлось преодолевать после смерти Влади- мира Ильича, вести борьбу с различными уклонистами, даже с теми людьми, которым он бесконечно доверял, считал своими товарищами, как Бухарина например, и оказался ими обманутым. Видимо, это раз- вило в нем определенное недоверие к людям. Мне случалось убеждать его в безупречности того или иного человека, которого я рекомендо- вал на руководящую работу ... Сталин всегда обращал внимание на существо дела и мало реаги- ровал на форму изложения. Отношение его к людям соответствовало их труду и отношению к порученному делу. Работать с ним было не прос- то. Обладая сам широкими познаниями, он не терпел общих докладов и общих формулировок. Ответы должны были быть конкретными, предельно короткими и ясными. Если человек говорил долго, попусту, Сталин сразу указывал на незнание вопроса, мог сказать товарищу о его неспособности, но я не помню, чтобы он кого-нибудь оскорбил или унизил. Он констатировал факт. Способность говорить прямо в глаза и хорошее, и плохое, то, что он думает о человеке, была отличи- тельной чертой Сталина. Длительное время работали с ним те, кто безупречно знал свое дело, умел его организовать и руководить. Способных и умных людей он уважал, порой не обращая внимания на серьезные недостатки в личных качествах человека" (Ф.И.Чуев. Сол- даты империи. Беседы. Воспоминания. Документы. М., 1998, С.240-242). В отчете Молотова о переговорах в Лондоне в мае 1942 года от- мечалось, что Черчилль расспрашивал его "о том, каковы методы ра- боты Сталина". А через несколько дней в Вашингтоне Рузвельт гово- рил Молотову: "Для обсуждения вопросов будущего и вопросов насто- ящего времени он хотел бы встретиться с великим человеком нашего времени -- Сталиным. Он, Рузвельт, не мог этого до сих пор осущес- твить, но он верит, что эта встреча еще состоится. Он провозглаша- ет тост за руководителя России и русских армий, за великого чело- века нашего времени, за Сталина" (О.А.Ржешевский. Война и диплома- тия. Документы, комментарии (1941-1942). М., 1997, с.141, 179). Необходимо также разобраться и в пресловутом утверждении Хру- щева, будто "Сталин операции планировал по глобусу" и "был очень далек от понимания той реальной обстановки, которая складывалась на фронтах" ("Известия ЦК КПСС". М., 1989, №3, с.149). Отметим сразу такой момент. Утверждение о "глобусном" харак- тере руководства войной Сталиным столь абсурдно и настолько проти- воречит фактам, что от него в косвенной форме отстраняется даже злобный ненавистник Сталина Д.Волкогонов. В книге "Триумф и траге- дия" он пишет: "Нельзя представить деятельность Сталина, не зная, что в течение 14-16 часов он находился у себя в кабинете и ему приходилось рассматривать ежедневно множество самых различных опе- ративных, кадровых, технических, разведывательных, военно-экономи- ческих, дипломатических, политических вопросов. Тысячи документов, на которых стоит подпись Сталина, приводили в движение огромные массы людей" (с.285). Что же говорят документы и свидетельства людей, непосред- ственно работавших со Сталиным в годы войны, о "планировании по глобусу"? Начнем с ближайшего соратника Сталина маршала Жукова. Уже после войны, после "разоблачений" Хрущева в беседе с К.Симоно- вым Г.К.Жуков засвидетельствовал, что у Сталина "был свой метод овладения конкретным материалом предстоящей операции, метод, кото- рый я, вообще говоря, считаю правильным. Перед началом подготовки той или иной операции, перед вызовом командующих фронтами он зара- нее встречался с офицерами Генерального штаба -- майорами, подпол- ковниками, наблюдавшими за соответствующими оперативными направле- ниями. Он вызывал их одного за другим на доклад, работал с ними по полтора, по два часа, уточнял с каждым обстановку, разбирался в ней и ко времени своей встречи с командующими фронтами, ко времени постановки им новых задач оказывался настолько хорошо подготовлен- ным, что порой удивлял их своей осведомленностью ... Его осведом- ленность была не показной, а действительной, и его предварительная работа с офицерами Генерального штаба для уточнения обстановки пе- ред принятием будущих решений была работой в высшей степени разум- ной" (К.Симонов. Глазами человека моего поколения. М., 1988, с.372, 373). И еще одно свидетельство маршала Жукова. В "Воспоми- наниях и размышлениях" он пишет: "Идти на доклад в Ставку, к И.В.Сталину, скажем с картами, на которых были хоть какие-то "бе- лые пятна", сообщать ему ориентировочные, а тем более преувеличен- ные данные -- было невозможно. И.В.Сталин не терпел ответов на- угад, требовал исчерпывающей полноты и ясности. У него было ка- кое-то особое чутье на слабые места в докладах и документах, он тут же их обнаруживал и строго взыскивал с виновных" (Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1969, с.294). Работа Сталина в Ставке была строго регламентирована. Было точно определено, когда, кто и каким способом докладывает ему об- становку на фронтах. Был установлен порядок подготовки и утвержде- ния нормативных документов, сроки отработки информации, получения донесений с фронтов и из управления наркомата обороны. Первый док- лад Верховному Главнокомандующему производился в 10-11 часов, обычно по телефону, а в 16-17 часов начальник Оперативного управ- ления Генерального штаба с картами масштабом 1:200000 по каждому фронту с нанесенной обстановкой до дивизии, а то и до полка, док- ладывал Сталину о действиях наших войск и противника, о намерениях командующих" ("Военно-исторический журнал". 1996, №5, с.36-37). А вот что пишет маршал К.А.Мерецков: "В некоторых книгах у