вопросов, обеспечивающих успех военных кампаний и стратегических операций. В докладах, приказах и обращениях он ставил перед наро- дом и армией задачи, соответствующие данной исторической обстанов- ке. В докладе "26-я годовщина Великой Октябрьской социалистичес- кой революции" 6 ноября 1943 года И.В.Сталин отмечал: "Мы добились коренного перелома в войне в пользу нашей страны, и война теперь идет к окончательной развязке. Но советским людям не пристало ос- танавливаться на достигнутом, упиваться своими успехами. Победу можно упустить, если в наших рядах появится самоуспокоение. Победа не дается без борьбы и напряжения. Она берется с боя. Победа те- перь близка, но чтобы ее завоевать, необходимо новое напряжение сил, самоотверженная работа всего тыла, умелые и решительные дей- ствия Красной Армии на фронте. Было бы преступлением перед Роди- ной, перед советскими людьми, временно подпавшими под фашистское ярмо, перед народами Европы, изнывающими под немецким игом, если бы мы не использовали всех возможностей для ускорения разгрома врага. Нельзя давать врагу передышки. Вот почему мы должны напрячь все наши силы, чтобы добить врага" (И.Сталин. О Великой Отечес- твенной войне Советского Союза. М., 1950, с.227-228). В приказе №309 от 7 ноября 1943 года Верховный Главнокоманду- ющий потребовал: "всей Красной Армии -- смело и решительно взламы- вать вражескую оборону, день и ночь преследовать врага, не давая ему закрепляться на промежуточных рубежах, умелым и смелым манев- ром резать коммуникации врага, окружать и дробить его войска, уничтожать и захватывать живую силу и технику противника" (И.Ста- лин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1950, с.238). Ставка Верховного Главнокомандования для подготовки операций 1944 года умело использовала сложившуюся благоприятную стратеги- ческую обстановку. "Ставка и Генеральный штаб, -- пишет Г.К.Жуков, -- подсчитали все наши возможности, сделали глубокий анализ состо- яния противника на всю стратегическую глубину фронта от Баренцева до Черного моря. Анализ показал, что перелом, достигнутый в ходе войны, открывает перед нами широкие перспективы. Перевес в силах и средствах над врагом, наличие инициативы в руках Советских Вооруженных Сил, выгодное расположение войск, крупные людские и материальные резервы и другие благоприятные фак- торы позволили теперь по-новому решать стратегические задачи на советско-германском фронте. Героическая и бесперебойная работа со- ветского тыла обеспечивала планомерное снабжение действующей армии всем необходимым. Теперь мы могли готовить и проводить крупные операции не на одном-двух направлениях, а последовательно на всем стратегическом фронте. В то же время способность противника пари- ровать эти удары значительно сократилась" (Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. Т.2. М., 1990, с.93). Возвратившись с Тегеранской конференции, Сталин сказал: -- Рузвельт дал твердое слово открыть широкие действия во Франции в 1944 году. Думаю, что он слово сдержит. И после некоторого раздумья, продолжил: -- Ну, а если не сдержит, у нас хватит и своих сил добить гитлеровскую Германию. Верховный Главнокомандующий поставил вопрос о новой форме проведения кампании 1944 года. В узком кругу лиц, собравшихся в кабинете Сталина, было обсуждено, где именно следовало сосредото- чить силы и средства для нового поражения основных сил противника и окончательного разгрома фашистского блока. Таких районов на всем стратегическом фронте оказалось десять. В книге "Воспоминания и размышления" Г.К.Жуков назвал эти десять сталинских ударов по вра- гу -- под Ленинградом и Новгородом, на Правобережной Украине, в районе Одессы и Крыма, на Карельском перешейке и в районе Ладож- ского и Онежского озер, в Белоруссии, в районе Львова и Кишинева -- Ясс, в Прибалтике и Венгрии, на крайнем северном участке совет- ско-германского фронта. В этих операциях участвовали войска всех 12 существовавших в то время фронтов, Северный, Балтийский и Чер- номорский флоты, а также ряд речных и озерных флотилий. Были раз- громлены наиболее боеспособные силы немецко-фашистских войск. От фашистских оккупантов были полностью освобождены Белорус- сия и Украина, большая часть Литвы и ряд районов Латвии, значи- тельная часть территории Польши и др. Во время великого наступле- ния 1944 года Сталин подчеркивал: "Но наши задачи не могут ограни- чиваться изгнанием вражеских войск из пределов нашей Родины. Не- мецкие войска напоминают теперь раненого зверя, который вынужден уползать к границам своей берлоги -- Германии для того, чтобы за- лечить раны. Но раненый зверь, ушедший в свою берлогу, не переста- ет быть опасным зверем. Чтобы избавить нашу страну и союзные с на- ми страны от опасности порабощения, нужно преследовать раненого немецкого зверя по пятам и добить его в его собственной берлоге. Преследуя же врага, мы должны вызволить из немецкой неволи наших братьев поляков, чехословаков и другие союзные с нами народы За- падной Европы, находящиеся под пятой гитлеровской Германии" (И.Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1950, с.262-263). О механизме выработки решений в Ставке, о решающей роли И.В.Сталина в планировании наступательных операций 1944 года дают представление воспоминания маршала К.К.Рокоссовского. Касаясь раз- работки плана Белорусской операции, он пишет: "Окончательный план наступления отрабатывался в Ставке 22 и 23 мая. Наши соображения о наступлении войск левого крыла фронта на Люблинском направлении были одобрены, а вот решение о двух ударах на правом крыле подвер- глось критике. Верховный Главнокомандующий и его заместители нас- таивали на том, чтобы нанести один главный удар -- с плацдарма на Днепре (район Рогачева), находившегося в руках 3-й армии. Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложе- ние Ставки. После каждого такого "продумывания" приходилось с но- вой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо наста- иваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили. "Настойчивость командующего фронтом, -- сказал он, -- доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха"" (К.К.Рокоссовский. Солдатский долг. М., 1997, с.313). Этот эпизод весьма многозначителен. Ведь Рокоссовский не просто настаивал на своей точке зрения, а исходил еще и из особен- ностей характера местности предстоящих боев. Сталин показал и уме- ние воспринять убедительную аргументацию, и понимание "чувства местности", владение пространственным представлением. Способность полководца "чувствовать" местность высоко ценил К.Клаузевиц. Он называл такую способность "самой яркой, если не самой важной чертой военной деятельности". "Полководец, -- писал Клаузевиц, -- должен подняться до представления географических особенностей целой области и даже страны, всегда иметь перед мыс- ленным взором направление дорог, течение рек, расположение горных цепей и, кроме того, обладать способностью детально понимать под- робности местности. Хотя помощь общим представлениям он черпает из всякого рода сообщений, карт, книг, мемуаров, а в изучении деталей ему помогают окружающие, но, несомненно, что крупный талант быс- трого и ясного охвата местности придает всем действиям полководца более легкий и уверенный ход, ограждает от известной внутренней беспомощности и делает его более независимым от других" (К.Клаузе- виц. О войне. Т.1. М., 1941, с.77, 79). Некоторые данные о роли Сталина в планировании и подготовке летней кампании 1944 года и Белорусской операции, о стиле его ра- боты приводит в воспоминаниях маршал А.М.Василевский. Вот несколь- ко фрагментов из них: "В течение марта и апреля замысел летней кампании неоднократно обсуждался и уточнялся у Верховного Главно- командующего. Г.К.Жукова и меня несколько раз вызывали в Москву. Много раз Верховный Главнокомандующий говорил с нами об отдельных деталях по телефону. При этом Сталин нередко ссылался на свои пе- реговоры по этим вопросам с командующими войсками фронтов, особен- но с К.К.Рокоссовским ... В начале апреля в одном из разговоров он сообщил мне, что склонен, вопреки возражениям командующего Ленин- градским фронтом Л.А.Говорова, снова разделить этот фронт на два ... Тогда же он поставил мне и другой вопрос, который обсуждался в Ставке -- о разделении Западного фронта ... В первой половине апреля 1944 года Генеральный штаб с разре- шения Верховного Главнокомандующего запросил мнение командующих соответствующими фронтами о летней кампании и проведении Белорус- ской операции ... 20 мая разработанный Генштабом план Белорусской операции был представлен Верховному Главнокомандующему. Вскоре он был рассмотрен в Ставке с участием некоторых командующих и членов Военных советов фронтов. В ближайшие же дни Генштаб должен был представить уточненный план на окончательное утверждение в Ставку. Вместе с Г.К.Жуковым и А.И.Антоновым я неоднократно бывал в те дни у Верховного Главнокомандующего. Каждый раз во время этих встреч мы возвращались к обсуждению деталей плана и проведения Белорус- ской операции, получившей название "Багратион" ... 30 мая Ставка окончательно утвердила план операции "Баграти- он" ... Утверждая 30 мая план Белорусской операции, Сталин, как это было уже не раз, заявил, что ближайшая задача Ставки -- помочь командованию и войскам фронтов получше подготовить и провести за- думанную операцию, а ГКО и Генштаб обязаны принять меры к тому, чтобы своевременно и полностью обеспечить войска всем необходимым. Он предложил направить Г.К.Жукова и меня в Белоруссию в качестве представителей Ставки и спросил, на какие фронты мы хотели бы по- ехать ... В ночь на 31 мая Сталин, Жуков, я и Антонов отработали в Ставке частные директивы фронтам белорусского направления, указа- ния немедленно приступить к подготовке операции "Багратион" и кон- кретные задачи на первый этап ее проведения" (А.М.Василевский. Де- ло всей жизни. М., 1977, с.418-422). Во время одного из таких обсуждений, рассказывал Александр Михайлович Василевский одному из авторов книги, когда присутство- вали Жуков и Антонов, Сталин заметил нам: а не предлагаете ли вы бить немцев тем же способом, каким пробовали прежде. Надо найти неожиданное для них решение всей операции. Тогда успех будет на нашей стороне. Василевский подчеркнул, что неповторимость всей операции была выработана именно благодаря Сталину. Сталин был врагом шаблона. Он поощрял инициативу командующих как в процессе разработки планов кампаний и операций, так и в ходе боевых действий. Вместе с тем он строго и неуклонно требовал под- чинения интересов фронта общей стратегической задаче вооруженной борьбы. В случаях нарушений следовало его немедленное вмешатель- ство в действия командующего фронта или армии и принятие мер по исправлению положения. Управление войсками Сталин твердо держал в своих руках. Сталин широко использовал опыт и талант членов Ставки, коман- дующих фронтов и армий, командно-начальствующего состава. "Понимая всю сложность и многогранность вопросов руководства войной, он, -- писал о Сталине долгие годы работавший с ним маршал Устинов, -- многое доверял членам Политбюро, ЦК, ГКО, руководителям наркома- тов, сумел наладить безупречно четкую согласованную, слаженную ра- боту всех звеньев управления, добивался безусловного исполнения принятых решений. При всей своей властности, суровости, я бы ска- зал жесткости, он живо откликался на проявление разумной инициати- вы, самостоятельности, ценил независимость суждений. Обладая бога- тейшей, чрезвычайно цепкой и емкой памятью, И.В.Сталин в деталях помнил все, что было связано с обсуждением, и никаких отступлений от существа выработанных решений или оценок не допускал. Он по- именно знал практически всех руководителей экономики и вооруженных сил, вплоть до директоров заводов и командиров дивизии, помнил на- иболее существенные данные, характеризующие как их лично, так и положение дел на доверенных им участках. У него был аналитический ум, способный выкристаллизовывать из огромной массы данных, сведе- ний, фактов самое главное, существенное. Свои мысли и решения Ста- лин формулировал ясно, четко, лаконично, с неумолимой логикой. Лишних слов не любил и не говорил их" (Д.Ф.Устинов. Во имя Победы. Записки наркома вооружения. М., 1988, с.90, 92). Окончательные решения вырабатывались Ставкой коллективными усилиями, тщательно обсуждались, сопоставлялись различные вариан- ты. Но руководящая, определяющая роль в окончательном принятии ре- шений принадлежала Верховному Главнокомандующему. На научно-практической конференции, проходившей в Москве в ноябре 1997 года, Маршал Советского Союза Д.Т.Язов говорил: "Мне хотелось бы просить, чтобы товарищи, которые будут выступать, ос- вещали бы роль Жукова как полководца, а роль Сталина и как полко- водца и как руководителя великого государства ... Жуков сказал: "Неплохо было бы подавать по левому берегу Волги резервы, боепри- пасы и войска ...". Но Жуков не мог принять решение снять рельсы с БАМа, который еще строился до войны, и проложить по левому берегу Волги двухсоткилометровую железную дорогу за несколько недель ... Подчеркиваю: не месяцев, а недель! Кто мог это сделать? Сталин! Кто мог приказать в течение тридцати дней прокатать броню в Куз- бассе? Сталин!.. И прокатали! И промышленность наша дала в войну 96 тысяч танков, 108 тысяч самолетов" ("Завтра". 1997, №50). Может возникнуть вопрос: если все решения принимались с одоб- рения Сталина, значит, и все ошибки и недостатки в их реализации надо отнести за счет Сталина. Далеко нет. Нелишне привести по это- му поводу признание в прошлом наркома авиационной промышленности СССР А.И.Шахурина, сделанное им в конце жизни: "Все на Сталина нельзя валить! За что-то должен и министр отвечать ... Вот я, до- пустим, что-то неправильно сделал в авиации, так я за это и ка- кую-то ответственность обязательно несу. А то все на Сталина!.." ("Дуэль". 1998, №14). В годы Отечественной войны советский народ и его армия видели в И.В.Сталине общепризнанного полководца -- организатора победы над фашистской Германией и ее союзниками. Подчеркивая всенародный характер Отечественной войны, Сталин отмечал огромное значение дружбы народов, советского патриотизма, силу которых непременно испытает на себе агрессор. "В советском патриотизме, -- заключал он, -- гармонически сочетаются националь- ные традиции народов и общие жизненные интересы всех трудящихся Советского Союза" (И.Сталин. О Великой Отечественной войне Совет- ского Союза. М., 1950, с.160-161). Разрабатываемая и осуществля- емая партией политика и практические меры правительства, направ- ленные на разгром гитлеровской Германии, в своем абсолютном боль- шинстве поддерживались всеми народами СССР. И.В.Сталину принадлежит выдающаяся роль в организации парти- занского движения в годы Отечественной войны. Он рассматривал раз- вертывание вооруженной борьбы советских людей на временно оккупи- рованной немецкими захватчиками советской территории как одно из важнейших условий достижения победы над фашистской Германией. И прилагал огромные усилия, чтобы партизанское движение приняло мак- симально широкий, всенародный характер. Уже выступая по радио 3 июля 1941 года, Сталин призвал: "В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверси- онные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов и обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, сры- вать все их мероприятия" (И.Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1950, с.27). Важнейшие вопросы борьбы в тылу врага были сформулированы в приказе наркома обороны от 5 сентября 1942 года "О задачах партизанского движения". В 1943 году Сталин призывал партизан помогать всеми силами, всеми средствами наступа- ющей Красной Армии. ЦК ВКП(б) обязал ЦК компартий республик, краевые, областные и районные партийные комитеты возглавить организации партизанской борьбы. Для координации боевой деятельности партизан и организации их взаимодействия с советскими войсками создавались специальные органы. 30 мая 1942 года при Ставке Верховного Главнокомандования был создан Центральный штаб партизанского движения, который воз- главил П.К.Пономаренко. "По опыту своей работы в Генеральном шта- бе, -- вспоминал А.М.Василевский, -- я могу с полным основанием утверждать, что партизанское движение и борьба в тылу врага играли роль важного фактора в общих стратегических планах и расчетах Вер- ховного Главнокомандования и принимались во внимание при разработ- ке крупных наступательных операций, проводившихся на советской территории" ("Коммунист". 1970, №8, с.112). Жизнь и борьба советского народа, поднявшегося на защиту сво- его Отечества, были пронизаны чувством лютой ненависти к фашис- тскому агрессору. И это чувство становилось сильнее и тогда, когда враг продвигался вглубь страны, и тогда, когда война приближалась к логову фашизма. Вместе с тем эта волна ненависти не захватила советский народ, не захватила Советскую Армию, не превратилась в слепую месть. Еще в начале войны Сталин отметил: "... Было бы смешно отож- дествлять клику Гитлера с германским народом, с германским госу- дарством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское -- остается" (И.Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1950, с.83-84). Вступив на территорию гитлеровской Германии, Красная Ар- мия не допустила тотального мщения немецкому народу, А когда стали появляться факты мародерства, убийства, изнасилования и др., они были быстро и жестко пресечены. Директивой Верховного Главнокоман- дующего командующим фронтами и армиями предписывалось под их лич- ную ответственность покончить с любыми бесчинствами, кем бы они ни творились и какими бы мотивами они ни объяснялись. 14 апреля 1945 года в газете "Правда" была опубликована статья начальника Управ- ления пропаганды ЦК ВКП(б) Г.Ф.Александрова "Тов. Эренбург упроща- ет", в которой известный писатель, много сделавший для разъяснения целей и характера Отечественной войны, был подвергнут резкой кри- тике за изображение немцев как "единой колоссальной шайки". Поли- тическое руководство страны продемонстрировало всему миру, что со- ветский народ не может и не намерен мстить немецкому народу, кото- рый сам пострадал от гитлеровского фашизма. В этом сила советского интернационализма, советского гуманизма. В ходе завершающего этапа Отечественной войны -- решение крайне сложных и чрезвычайно трудных стратегических задач, после- довательный, раз за разом прорыв мощной обороны врага -- во всю силу проявилось военное мастерство Красной Армии, массовый героизм ее воинов. И все это было совершено тогда, когда вермахт еще опи- рался на ресурсы не только Германии, но и части европейских стран. К тому же фашистская Германия продолжала эксплуатировать такой не- маловажный фактор, как затяжку правительствами Англии и США откры- тия второго фронта. Да и после вторжения англо-американских войск в июне 1944 года на северо-западе Франции гитлеровское командова- ние основные свои силы держало на советско-германском фронте, стремясь остановить наступление Красной Армии на Берлин. Захват столиц неприятеля всегда считался завершением войны и показателем высокого совершенства разработки наступательной опера- ции и мужества армии. Взятие Берлина -- логова фашизма -- было но- вым делом в истории всех войн. Берлинская операция Красной Армии выделялась и по размаху наступления на огромном театре военных действий, и по взаимодействию трех фронтов -- 2-го Белорусского, 1-го Белорусского и 1-го Украинского, различных родов и видов войск, частей военно-морского флота, а также войск польской армии, и по окружению и одновременному рассечению крупных сил противника, и по умению ведения боевых действий в многонаселенном городе, и по срокам проведения самой операции, с 16 апреля по 8 мая 1945 года. Берлинская операция была одной из наиболее эффективных стра- тегических операций Красной Армии. "Осмысливая теперь события тех дней, -- писал маршал И.С.Конев, -- я прихожу к выводу, что в Бер- линской операции наиболее ярко проявилась организующая и направля- ющая роль Ставки Верховного Главнокомандования и Генерального шта- ба. И.В.Сталин внимательно выслушал соображения командующих фрон- тами, учитывая предложения Генштаба, определил главный замысел Берлинской операции, после чего поставил ясные оперативные задачи фронтам. На основе этих указаний командующие разработали планы операций, которые были рассмотрены и утверждены Ставкой. Верховный Главнокомандующий с присущей ему твердостью руководил Берлинской операцией, внимательно следил за ее развитием, лично координировал действия 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, оказывал необходимую поддержку" (И.С.Конев. Записки командующего фронтом. М., 1981, с.501). 2 мая 1945 года советские войска полностью овладели столицей фашистской Германии -- Берлином. 8 мая представителями германского верховного командования в Берлине был подписан акт о безоговороч- ной капитуляции германских вооруженных сил. Как известно, гитлеровской Германии, имевшей в 1941 году ог- ромный военно-экономический потенциал и превосходство в силах, так и не удалось тогда окружить и уничтожить советские войска под Мос- квой и овладеть столицей СССР. С 30 сентября по 4 декабря 1941 го- да Красная Армия сдерживала мощный натиск фашистских войск, срыва- ла их попытки прорваться на ближние подступы к Москве. А обескро- вив ударные группировки противника и создав необходимые условия для их разгрома, 5 декабря 1941 года сама перешла в решительное контрнаступление по широкому фронту. Войскам немецко-фашистской группы армии "Центр" был нанесен тяжелый урон, и они были отброше- ны на запад от Москвы на 100-250 и более километров. Разгром Красной Армией в наступательных операциях стратеги- ческой обороны фашистской Германии, вступление наших победоносных армий в поверженный Берлин наглядно продемонстрировали эффектив- ность политической и военной стратегии Советского Союза, высшие достижения советского военного искусства, блестящие образцы руко- водства вооруженной борьбой Верховного Главнокомандования, всех командных инстанций Красной Армии, их неоспоримое превосходство над военным искусством вермахта и его союзников, их командных кад- ров. Советское политическое руководство, военное командование че- рез все испытания почти четырехлетней войны привели наш народ к Великой Победе. Подытоживая опыт Великой Отечественной войны Советского Союза против фашистской Германии, 11 апреля 1947 года на совещании с Булганиным, Василевским, Антоновым и Штеменко Сталин говорил: "Нельзя отождествлять военную науку с военным искусством. Военная наука -- понятие широкое и всеобъемлющее, военная наука включает в себя и военное искусство, последнее является одной из составных частей военной науки. Военное искусство включает в себя тактику, оперативное искус- ство и стратегию, т.е. занимается изучением вопросов, относящихся к способам ведения военных действий и войны в целом. Военная наука кроме вопросов, входящих в военное искусство, исследует вопросы экономики страны, ее материальные и людские ресурсы ... Только при условии знания и правильного использования всех указанных выше от- раслей военной науки можно рассчитывать на достижение победы в войне ... Бывшие руководители фашистской Германии не знали военной на- уки и не умели управлять экономикой страны. Они, эти руководители, и в частности Геринг, не учитывали возможностей страны, ставили ей невыполнимые задачи, и это являлось одной из важнейших причин по- ражения немцев в войне" ("Военно-исторический журнал". 1993, №5, с.3). Адмирал флота Н.Г.Кузнецов, который, как известно, отличался твердостью и самостоятельностью суждений и у которого сложились непростые и нелегкие отношения со Сталиным, уже будучи в отставке, писал: "За годы Великой Отечественной войны по военным делам с Верховным Главнокомандующим чаще других встречался маршал Г.К.Жу- ков, и лучше едва ли кто может охарактеризовать его, а он назвал его "достойным Верховным Главнокомандующим". С этим мнением, нас- колько мне известно, согласны все военачальники, коим приходилось видеться и встречаться со Сталиным" ("Военно-исторический журнал". 1993, №4, с.51). Сталин был в прямом смысле слова Верховном Главнокомандующим, и каждый из маршалов и военачальников воспринимал это в должной мере. Известна его требовательность к военным руководителям самого высокого ранга. Для него не имели значения былые заслуги или близ- кое знакомство. Главным было отношение к делу, к возложенным обя- занностям. Сталин непосредственно работал со всеми командующими фронтами, а также командармами, лично знал многих военачальников, вплоть до командиров корпусов и дивизий. Остановимся несколько подробнее на взаимоотношениях И.В.Ста- лина с маршалами и крупными военачальниками. Это тем более необхо- димо сделать, ибо здесь хоть отбавляй ненужных наслоений и откро- венных измышлений. Уже с февраля 1941 года И.В.Сталин стал вплотную работать с Г.К.Жуковым, только что назначенным на должность начальника Гене- рального штаба. За всю войну Г.К.Жуков был единственным заместите- лем Верховного Главнокомандующего. Верховный Главнокомандующий, заместитель верховного и начальник Генштаба решали вопросы руко- водства ходом войны, обсуждали оперативно-стратегические возмож- ности наших войск. Естественно, Жуков часто встречался со Стали- ным. В большинстве случаев это были официальные встречи, но были и приглашения на обед к Сталину и совместные прогулки, во время ко- торых он рассказывал о своем детстве, разных событиях своей жизни. "Что касается отношении Верховного с Георгием Константинови- чем, то эти отношения, -- признавал главный маршал авиации А.Е.Го- лованов, -- я бы назвал сложными. Имел Верховный претензии и по стилю работы Г.К.Жукова, которые, не стесняясь, ему и высказывал. Однако И.В.Сталин никогда не отождествлял личных отношений с дело- выми, и это видно хотя бы по всем тем наградам и отличиям, которые получены Г.К.Жуковым" (Полководцы. М., 1995. С.21). Сталин, по словам К.Симонова, был удивлен, что в романе Э.Ка- закевича "Весна на Одере" отсутствует даже упоминание о Жукове и на заседании комиссии по присуждению Сталинских премий заметил: "Не все там верно изображено: показан Рокоссовский, показан Конев, но главным фронтом там, на Одере, командовал Жуков. У Жукова есть недостатки, некоторые его свойства не любили на фронте, но надо сказать, что он воевал лучше Конева и не хуже Рокоссовского" (К.М.Симонов. Глазами человека моего поколения. Размышления о И.В.Сталине. М., 1988, с.198). Г.К.Жуков не раз подчеркивал, что "Сталин нигде не сказал про меня ни одного плохого слова", что "попробуй меня кто-нибудь при нем обидь -- Сталин за меня голову оторвет". "И я, -- отмечал Г.К.Жуков, -- был, конечно, благодарен ему за такую объектив- ность". Жуков говорил, что "Сталин уважал мою военную голову, а я ценил его государственный разум". Жуков твердо заявлял, что Сталин владел "основными принципами организации фронтовых операций и операций групп фронтов и руково- дил ими со знанием дела. Эти способности И.В.Сталина как Верховно- го Главнокомандующего особенно раскрылись начиная со Сталинград- ской битвы. Получившая распространение версия о том, что Верховный Глав- нокомандующий изучал обстановку и принимал решения по глобусу, не соответствует действительности. Конечно, он не работал с картами тактического предназначения, да это ему и не нужно было. Но в опе- ративных картах с нанесенной на них обстановкой он разбирался неп- лохо. В руководстве вооруженной борьбой в целом И.В.Сталину помога- ли его природный ум, опыт политического руководства, богатая инту- иция, широкая осведомленность. Он умел найти главное звено в стра- тегической обстановке и, ухватившись за него, наметить пути для оказания противодействия врагу, успешного проведения той или иной