Падают последние границы. Все страны в большей или меньшей мере вовлечены в мировое хозяйство. Современные коммуникации, паутина Интернета проникают в самые отдаленные уголки мира. Мир становится глобальным поселком. Вот один показательный пример: берлинский аэропорт, 6 часов вечера, диктор сообщает о прибытиях и отправлениях самолетов. "Пассажиры, вылетающие в Штутгарт... пассажиры, вылетающие в Гамбург" и т. д. Он делает объявления о внутренних службах аэропорта. Но диктора нет ни в аэропорту, ни в Берлине, ни даже в Европе. Он в Калифорнии. Там после 6 вечера нанимают дикторов и ночной персонал. Причина известная - экономия средств. В Калифорнии день, когда в Германии ночь, платить ночные ставки не надо. Да и вообще оплата труда в США ниже, чем в Германии, она там перестала расти уже многие годы, хотя США переживают беспрецедентный экономический бум. Техника преодолевает пространство и время, виртуальный мир теснит реальный.
Объединение человечества - давний процесс, до поры до времени проходивший неприметно и неспешно. Начиная с Васко да Гама, Колумба и Магеллана, Ермака, Дежнева, Лаптевых и прочих мореплавателей и землепроходцев человечество живет под одной крышей. Обе ветви христианства выступили объединителями человечества, постигли весь мир, добрались до всех народов. Западное по морю вышло в тыл исламу, восточное по суше вышло в тыл всем цивилизациям. Огромный вклад в единение человечества внесло мусульманство. 12 столетий связи между многими народами Востока осуществлял ислам. Он, как и христианство, стремится стать всемирной религией, достичь мусульманской Уммы. Но президент Ирана в своей речи на Генеральной конференции ЮНЕСКО в октябре 1999 г. сказал, что ни одна религия не может претендовать на полноту истины.
Информационная революция страшно ускорила процессы глобализации. Впрочем, еще в начале ХХ века была предпринята попытка сделать экономику глобальной, устранить на торговых путях границы, пошлины, сделать их удобными и безопасными. Уже тогда Запад творил технические чудеса. По дну Атлантики проложили телеграфные кабели, под Альпами прорыли туннели, соединили океаны Суэцким и Панамским каналами. В начале ХХ века часть мирового продукта, поступавшая в международную торговлю, была больше, чем в 1970 г. Но процесс застопорился. Почему? Потому что и тогда, как и сейчас, экономическая глобализация опиралась на насилие и на технику, но не имела под собой двух необходимых и самых важных опор - политической и нравственной. Соперничество национальных империализмов, шок Первой мировой войны опрокинул ту первую глобализацию. Народы не сожалели о ней, потому что и тогда торговали, "как испанцы с индейцами", и тогда трудно было отличить внешнюю торговлю от захватов. За торговлей следовали флаг и оккупация. Сейчас не ведут себя так откровенно нагло, но навязывают свои правила открытой торговли. Нет более колоний. В декабре 1999 г. США даже возвратили Панаме ее канал. Но все знают, что если Панама будет его использовать так, как она хочет, ее разбомбят, как Ирак и Югославию, а ее президента вновь, как президента Норьегу, объявят преступником, вывезут и осудят по законам США.
Известный и весьма уважаемый специалист по глобализации американец Поль Кругман предупреждает своих соотечественников, что "народы мира терпят глобализацию, пока она доставляет им кое-какие товары и услуги, но не любят ее"1. А это значит, что и эта вторая волна глобализации может быть остановлена. И надолго, на целую эпоху региональных блоков многополюсного мира. Проблема прежняя - глобализация остается "убеждением космополитической элиты, идеологией для космополитической элиты, которая не имеет корней", - писал в первый день 2000 г. П. Кругман. Накануне встречи в Давосе в 2000 г. П. Кругман еще раз предупредил, что и левые и правые "считают глобализацию чем-то вроде заговора безродных космополитов против всех нас"2. Идеи глобализации пока не вышли из среды тех, кто ежегодно тусуется в Давосе. Чтобы стать необратимой, глобализация должна приобрести нравственные основания.
А пока глобализация воспринимается даже в Европе как
американизация. Америка же с ее установкой на неограниченный
индивидуализм и бездуховность не может увлечь народы. Ее боятся, потому
что она подрывает духовное здоровье народов. Простые американцы,
конечно, удивлены этим, потому что очень многие из них по воскресеньям
ходят в протестантские храмы и слывут в Европе религиозным народом. Их
президенты, как правило, в своих речах взывают к Богу. Но это все
поверхностно, просто традиция. Уильям Пфафф - публицист, выступающий от
имени тех, кто правит Америкой, в канун 2000 г. подвел итог таким
признанием: "В отличие от прошлого века люди Запада больше не думают о
Боге, больше не ссылаются на христианского Бога... 1 января начинается
новая эра, эра полной независимости и свободы человека"3. Нет Бога,
значит, все дозволено! Митрополит Кирилл так и объясняет суть
происходящего: "Протестантизм по сути является либеральным прочтением
христианства... Либеральная идея не призывает к освобождению от греха,
ибо само понятие греха в либерализме отсутствует"4. Но ведь помимо
протестантов в Европе есть православные и католики.
Пфафф, конечно, спешит, преждевременно торжествует победу над врагом в канун его двухтысячелетия.
Сохранится ли в XXI веке гегемония США? Газета "Уолл-стрит джорнэл" писала: "Трудно в истории найти такой момент, когда какая-либо страна в такой мере доминировала в мировых делах, как ныне США"5. Так ли это, не обычная ли это эйфория удачливых бизнесменов? Да, развал СССР был нечаянной удачей для США. Баланс сил резко изменился в пользу одной из выживших супердержав, хотя доля экономики США в мировом хозяйстве упала с 1945 г. более чем в два раза. Но дело не в вале продукции, а в ключевых позициях в науке. Американская технология стала эталоном прогресса, Интернет связал все народы мира, его общепризнанной Linqua franca стал английский, точнее, "американский" язык. CNN превратилось в суперагентство, которое не только отбирает новости для всех прочих информационных агентств, но диктует, как их интерпретировать. Планета Америка устанавливает свои нормы и стандарты культуры уже и в Старом свете. Европейские нации вынуждены смотреть в основном американские фильмы, как, впрочем, и почти весь мир. И неважно, нравятся они им или нет. Рынок, коммерция заставляют сворачивать когда-то великолепные кинематографы Италии, Франции, Англии.
Голливуд стал "светочем" мировой культуры. Особенно упорен он в разрушении нравственных норм. Он успешно внедряет все новые сексуальные свободы, борется за права сексуальных меньшинств, почему-то забывая защищать семью, которая была и остается важнейшей ячейкой. Америка создает модели игрушек для детей. Молодежь смотрит американские боевики, подражает их героям, слушает американскую музыку. Американизация все более захлестывает повседневный быт миллиардов людей. В Японии уже открыто 3800 "Макдональдсов". В небольшом государстве-городе Сингапуре, населенном в основном китайцами, их уже 113, во Франции - 780. А ведь китайская и французская кухня считаются лучшими в мире. Что случилось с французской кухней? Рынок оставил ее для элиты, в том числе и для американской. А массам простолюдинов только и доступны "макдосы".
И самый большой перевес, конечно, наблюдается в американской науке. Почти все фундаментальные исследования сосредоточены в США, в их несравненных по финансированию и оборудованию университетах, где собраны лучшие специалисты всех стран. Эти университеты напрямую обслуживают биотехнологические, телекоммуникационные, фармацевтические и прочие хай-тек концерны.
Научно-техническое и экономическое могущество США ведет к их политическому и идеологическому гегемонизму. "Американцы, - пишет немецкий журнал "Шпигель", - с успехом могут навязывать всем народам, от Центральной Америки до Восточной Европы, свои представления о правах человека, о демократии, о свободном рыночном хозяйстве". Не могут избежать этого давления и их ближайшие союзники. Попытайся, например, европейцы торговать с Кубой, с Ираком или Ираном, и Вашингтон их немедленно призовет к порядку. Не смогли европейцы уклониться от операции в Косово, вопреки собственным интересам вынуждены были наперегонки таскать каштаны из огня для американцев. Теперь в Европе часто можно слышать саркастические замечания о сотрудничестве с США. О косовской операции, например, говорят так: у нас с американцами четкое разделение труда - они разбомбили страну, а мы, европейцы, должны оплачивать ее восстановление.
США продолжают наращивать свои могучие вооруженные силы. Военные расходы США в десять раз превышают государственный бюджет России. Американские солдаты находятся практически во всех уголках мира. В 1998 г. они участвовали в 2500 (!) операциях в 112 странах мира. В период 1992-1997 гг. США провели 27 вооруженных интервенций, затратив 20 млрд долларов 6. Их военные базы расположились в подбрюшье Китая, Японии, России, Европейского Союза. "США, - пишет президент группы французских корпораций Э. Кури, - ведут себя уже не как равные партнеры, а как хозяева. Американцы стали невыносимы" 7. Но дело в том, что народ в США сам жертва глобализации, осуществляемой безнациональным космополитическим финансовым капиталом. США - его стартовая площадка. Неокрепшая американская нация первая падает под ударами глобализации. Исчезает старая добрая Америка. Но именно американцы возглавили битву в Сиэтле, о которой речь ниже. Так что приравнивание глобализации к американизации условно.
Кто способен противостоять финансовому капиталу, оседлавшему США? Россия, говорят некоторые. Большинство, однако, знает, что этот гигант, зараженный американской инфекцией, тяжело болен. И выздоровеет ли вполне? Другие указывают на Китай. Но еще не пришло его время. Европа? Могла бы, если бы ее страны действовали согласованно. Мир ислама? Нет, у них никогда не прекратятся взаимные распри.
Но время работает против Америки. Прежде всего шатки ее экономические основы, ее рыночный фундаментализм. На эксплуатации ресурсов всего мира, на спекулятивном капитале нельзя долго держаться. Социальное расслоение в США настолько глубоко, что в этом отношении это отсталая страна с пестрым этнографическим составом населения. К тому же набирают силы другие державы. Из теории игр известно правило - все объединяются против самого сильного игрока. Многие считают, что США достигли вершины своего могущества после окончания Второй мировой войны, когда Европа лежала в руинах, а Япония была сожжена атомными бомбардировками. Академик Н. Н. Моисеев вообще придерживался мнения, что с 40-х годов идет затухание Pax Americana. Развал СССР только замедлил этот процесс. Зато ускорилось формирование других геополитических полюсов. Президент Франции Жак Ширак считает, что "Европейский Союз тоже должен стать влиятельным полюсом планетарного равновесия". Он заметил и другую тенденцию: "Между Вашингтоном и Пекином создались предпосылки того, что однажды может стать новым двухполюсным напряжением" 8. Бывший военный министр США Дж. Шлезингер вообще дает грустную перспективу: "Мы одиноки, мы всех отталкиваем. Опасность в том, что американцы, которые любят, чтобы ими восхищались, не смогут примириться с ролью всеобщей мишени и потеряют интерес к мировым делам" 9. Дай-то Бог! Так что ни гегемония США, ни глобализация по-американски еще не укоренились. Да и Россию сбрасывать со счетов как один из возможных геополитических полюсов тоже рано.
Американизация затронула, но пока не разрушила культуры других цивилизаций. А культура глубже и фундаментальнее, чем экономика и политика. Мусульманские страны остаются мусульманскими, буддийские буддийскими, православные православными. Китай всегда был особым миром. В самом западном обществе нарастает сопротивление американизации. Народы, особенно малые, очень дорожат своим культурным наследием. Пробуждается самосознание даже у тех этносов, которые, казалось, навсегда растворились в испанцах, англичанах, французах и т. д. Автономии, а то и полной независимости, требуют каталонцы, шотландцы, ирландцы, бретонцы, корсиканцы, баски. Похожие процессы идут в странах Востока. Разнообразие культур надо сохранять, но сложность в том, что народы и народности ошибочно видят главного врага в своих слабеющих центральных правительствах. Хотя объективно они-то их пока только и защищают. Главный их общий враг - асфальтовый каток глобализации. Уж он-то унифицирует, усреднит и укатает в безликий человейник-муравейник и шотландцев, и ирландцев, и корсиканцев вместе с грузинами, татарами и чеченцами. И русские, и французы, и немцы в одиночку не устоят. Это грандиозная трагическая ошибка, пример фата-морганы, которая завлекает к ложной цели, к выбору ложного противника. Митрополит Кирилл ясно указывает на это. "Если в народной жизни, - пишет он, - укоренится "либерально-цивилизационная модель", если унификация мира станет непременным условием его интеграции, то православные окажутся в духовной резервации". И добавляет: "... судьбу православных неизбежно разделят и приверженцы иных религиозных моделей".
Концепция многополюсного мира отражает не только протест против гегемонизма США, но и против глобализации. Первым среди глав государств Запада ее поддержал Жак Ширак: "Я за многополюсный мир, потому что он в процессе становления, потому что это неизбежно"10. А раз это неизбежно, то будут востребованы общественные и нравственные ценности православия, конфуцианства, иудаизма, буддизма и ислама. Они должны быть использованы объединяющимся человечеством.
В этой связи очень интересны взгляды крупнейшего в ХХ веке философа истории Арнольда Тойнби. Ныне его пытаются замалчивать, хотя именно он автор концепции о столкновении цивилизаций. С. Хантингтон перелицевал именно А.Тойнби, хотя и ссылается на 20 других крупнейших ученых.
А. Тойнби был несравненный мастер метаисторического анализа, знаток шестнадцати умерших и пяти живущих цивилизаций. Он пришел к выводу, что объединение человечества неизбежно, но путь к нему долог, что это будет синтез всех цивилизаций, и вклад в нее западной цивилизации будет сравнительно скромным. Более того, она сама должна обогатиться за счет сестринских цивилизаций: "Западная цивилизация к 3047 году может измениться до неузнаваемости за счет контррадиации влияния со стороны тех самых миров, которые мы ныне пытаемся поглотить - православного христианства, ислама, индуизма, Дальнего Востока" 11. Он предупреждал руководителей США против соблазна быстрого и насильственного объединения человечества. Знал, что за англосаксами водится такой грех, порожденный гордыней и высокомерием. Его взвешенные замечания весьма актуальны. "Триумф англо-саксонских народов, - писал он, - можно лишь в некоторых отношениях считать благом для человечества, но в отношении рискованного расового вопроса это беда... Утвердившись в Новом Свете, за океаном, они просто смели с лица земли своих предшественников, лишь кое-где позволив коренному населению остаться в живых... Расовый вопрос, возможно, не возник бы с такой остротой... будь на месте победителей в борьбе за владение Индией и Северной Америкой в XVIII веке, скажем, не англичане, а французы".
Не возник он и в Российской империи, объединившей сотню этносов на шестой части суши. А. Тойнби отметил одну очень существенную черту русского характера: "Русские никогда никого не принуждали к незападному (своему) христианству". На Аляске русские вели себя в отношении коренного населения вполне достойно. Православие защитило индейцев и было принято ими вполне добровольно. Коренное население и по сей день хранит добрую о них память! А. Тойнби вполне объективен, когда подвел такой итог тысячелетнего противостояния России Западу: "... Русские оказывались жертвами агрессии, а люди Запада агрессорами значительно чаще, чем наоборот". В другой работе он самым решительным образом предупреждал соотечественников против насилия: "Все народы знают, что Запад архиагрессор". Он считал, что самая большая опасность состоит в том, что США попытаются после Второй мировой войны "нокаутировать последнего противника, как это сделали в древности Рим и Китай". Это может дискредитировать столь необходимое объединение человечества, отбросить его назад, привести к кровавым столкновениям цивилизаций. Рынок, торговля, конечно, мощные инструменты глобализации, но не единственные. Не менее важны и политические структуры и солидарность народов. А двойные стандарты, лицемерие, дутые международные суды, армады бомбардировщиков, сеть военных баз США - все это чревато новыми войнами. Объединяющемуся человечеству нужен не насильник, а высоконравственный лидер. США никак не подходят на эту роль.
В свете этого многие ставят вопрос: приближает ли глобализация по-американски к еще неведомым нравственным высотам или, как многие на Западе подозревают, означает неприметное вползание в новый тоталитаризм.
Нет, пока эти сыны живы, берут лихву, процветают, множатся. Спекуляция в последние годы стала захватывать десятки миллионов простых людей, которые бросают работу продавцов, клерков, таксистов, просиживают часами перед экранами компьютеров, играют на биржевых курсах. Ничего не производя, они живут безбедно, паразитируя на людях во всех уголках мира, которые трудятся в реальной экономике."Если кто праведен и творит суд и правду, ...
В рост не отдает и лихвы не берет...
Но если у него родился сын разбойник, проливающий кровь и делает что-нибудь из всего того...
В рост дает и берет лихву: то будет ли жив?
Нет, он не будет жив" 13.
Либеральное торнадо опрокинуло последние протекционистские барьеры на пути движения капиталов. Американские банки еще в 80-е годы взломали закрытую финансовую систему Японии, затем сдались европейцы, которые отменили правительственный контроль за обменным курсом валют. За ними покорно последовали бывшие социалистические страны, вставшие на путь строительства реального капитализма. И расцвел всесветный спекулятивный рай! Лишь Китай и Индия, а среди небольших государств Чили и Малайзия отважились притворить двери перед иностранными капиталами. Диктатор Чили Пиночет, перефразируя президента Рузвельта, конечно, "мерзавец", но не американский. При нем Чили разрешало ввоз только долгосрочного капитала. Инвесторы обязаны были вносить в чилийский центральный банк 30% капитала в качестве залога сроком на один год. Премьер-министр Малайзии Махатир ввел ограничения на покупку и продажу национальной валюты, чтобы контролировать ее обменный курс и приостановить отток капитала за границу. Он обязал экспортеров возвращать всю выручку домой. Конечно, оба деятеля были преданы либеральной анафеме. Но эти простые и решительные меры позволили и Чили и Малайзии добиться устойчивого экономического роста, укрепили иммунитет к финансовым вихрям, то и дело зарождающимся в центрах планетарного капитализма.
Замечу, кстати, что успеха добиваются даже небольшие страны, когда
действуют прямо противоположно тому, что требует МВФ. Россия тем более
могла бы идти своим путем. Надо только иметь ясную цель,
последовательность, политическую волю служить национальным интересам, а
не олигархам.
Малайзия, Чили, Куба да еще пяток стран - малые островки в либеральном океане. Планета Земля к концу второго тысячелетия по Рождеству Христову оказалась во власти современных мытарей и менял, предтечей которых Иисус бичом гнал из Храма. С 1980 г. денежные потоки и обмен валют увеличились в 5 раз. Ежедневно дьявольский насос перекачивает 1500-1700 млрд долларов, 90% из которых - спекулятивные операции, капиталы, которые переводятся в страны на час, на день, на неделю и снова бегут туда, где выше норма прибыли. Д. М. Кейнс предупреждал об угрозе краха уже в 30-40-х годах, когда спекулятивный капитал составлял не 90%, а всего лишь 10% *. Спекулятивный капитал ныне в 50 раз превышает стоимость всей международной торговли 14. И не стоит верить в крепость доллара и экономический бум в США. Мировая экономика нездорова, паразит рано или поздно задушит ее. Надо защититься от этой инфекции, пока не поздно. Но это особая тема.
Глобализация привела к появлению в мировой политике нового мощного фактора - геофинансов. Транснациональные банки, а с декабря 1999 г. и пенсионные и страховые фонды США, могут направлять свои капиталы туда, куда им угодно, в той форме и на такой срок, какие они предпочитают. Возобладали их требования: никаких национальных границ, никаких правил или ограничений, никаких национальных посредников. Финансовые операции производятся в считанные секунды на электронных рынках. Появились десятки новых видов ценных бумаг, гарантий, услуг. Это дало мощный толчок спекуляции, строительству разного рода пирамид и химер виртуального мира, где царят вездесущие юркие махинаторы. Эти люди теряют контакт с реальной жизнью. Все отступает перед их всепоглощающей алчностью, перед этим, по большому счету, бесцельным накоплением денег, поклонением Маммоне. Однако известная на Западе публицистка Флора Льюис возражает! Это, мол, вовсе не бесцельно: "Бесполезно и вредно по-марксистски утверждать, что мир разделен на нас и их, на имущих и неимущих, на бедных и богатых. Чем богаты богатые, так это способностью производить, а не только потреблять блага" 15. Льюис подменяет понятия. Речь идет не о капитале вообще, а спекулятивном капитале. Очень опасно, что стало куда выгоднее не производить, а спекулировать на биржах, не строить заводы и предоставлять полезные услуги, не изобретать и внедрять, а пробираться в директорские кресла банков, страховых компаний и пенсионных фондов, спекулировать коллективно и индивидуально. Именно эти фонды и компании стали мотором геофинансов, потому что они больше всех, больше даже, чем старые банки, выиграли от либерализации и глобализации финансов. Уже в 1996 г. они располагали 25000 млрд долларов 16 - суммой, сопоставимой с планетарным валовым продуктом. Сравним это с 4 миллиардами долларов, из-за которых Россия стоит на коленях перед МВФ. Где деньги, там и власть. И, конечно, банки и пенсионные фонды решающим образом способны влиять на правительства. В США пенсионные фонды в 1996 г. имели активы в 4752 млрд долларов, или 62% ВВП страны, сберегательные фонды - 3539 млрд долларов, страховые компании - 3052 млрд долларов. Это 138% годового ВНП США. Такая же картина и в Европе. Они и определяют, в конечном счете, политику и стратегию развития стран и континентов. Это и есть геофинансы - новое явление, вызванное глобализацией.
А что будет, если внезапно, как в октябре 1929 г., разразится финансовый кризис? Многие на Западе его предсказывают, но никто не знает, когда. Никто - ни Гринспэн, ни Сорос, ни Дуимберг.
Не всем так повезет, как Джозефу Кеннеди. Это отец президента Кеннеди, матерый биржевой игрок, властолюбец, основатель династии банкиров, губернаторов, сенаторов, глава несчастного клана, в котором одна беда случается за другой. Он вспоминал крах 1929 г. За пару дней до него он разговорился с сапожником, который, чистя его штиблеты, толковал, что дела плохи, вот-вот грянет кризис. Кеннеди задумался: а что если правда? Разве я понимаю в финансах и экономике больше, чем этот сапожник?! И если уж сапожник его чует, значит, и правда, пахнет жареным. И тут же решил: надо распродать все ценные бумаги и надежно вложить деньги. Едва успел, биржа рухнула. Старина Джо возблагодарил Бога и... сапожника.
Вот и подумаем, читатель, найдется ли в России какой-нибудь сапожник, который подскажет ее руководителям, что надо подготовиться к возможному мировому краху. В августе 1998 г. многие российские банки горели, как мотыльки, потому что у России нет никакого иммунитета к инфекциям, вносимым с Запада. Она не могла избежать кризиса и из-за отсутствия опыта у экономистов Кремля. Зарубежные их друзья и братья "кидают", как несмышленышей, российских провинциалов. Ельцин настолько не разбирался в экономических вопросах, что по совету кремлевских вундеркиндов способен был дать приказ вступать, незамедлительно вступать во Всемирную торговую организацию. А это шаг поважнее, чем расширение НАТО на Восток! Это равносильно приказу переходить вброд тропическую реку, кишащую пираньями, способными за минуты обглодать быка. А стратеги финансовых войн могут бросить в атаку на Россию не только хищных рыбок, но и таких могучих хищников, как транснациональные банки и пенсионные фонды. В России есть чем поживиться, а они не брезгуют даже Польшей и Венгрией. Вот почему так важно не опоздать и укрепить роль государства в экономике, для начала так, как это сделали Чили, Малайзия, Китай. Китай, кстати, уже 14-й год ведет переговоры о присоединении к ГАТТ и ВТО и после Сиэтла еще неизвестно, вступит ли?!
Маркс писал о революционных потенциях пролетариата и капитала. Не знаю, как насчет пролетариата. Разуверился! В бывших социалистических странах он безропотно позволяет вот уже 10 лет издеваться над собой всяким проходимцам и мародерам. А вот насчет капитала он не ошибся. Глобализация - его дело, она сметает все на своем пути. Но у нее есть главная мишень - национальные государства. Этого еще не понимают политики, в том числе либеральные, которые охотно открывают космополитическому капиталу все шлюзы. Главное, мол, обеспечить "свободный рынок". Национальные правительства, которые следуют либеральному курсу, не понимают, что они сами роют себе могилу. Не пролетариат, а национальные либералы!
Давайте посмотрим, что происходит в государстве, которое без каких-либо условий или ограничений зазывает к себе иностранный капитал. Без изменений в конституции или законе, а просто вследствие обычной деловой практики начинают размываться жизненные основы общества. Стране, скажем, позарез нужны новые рабочие места, потому что много безработных, а капитал сокращает рабочие места или создает их в других странах, где ему выгоднее, где, скажем, зарплаты ниже и от налогов легче уклониться. Или правительство хотело бы, пригласив иностранный капитал, освоить новые высокие технологии, подучиться менеджменту, перенести передовой опыт на национальные предприятия. Но это совершенно не нужно иностранцам. Используя компьютеры и очень низкие транспортные расходы, они разбрасывают производственный цикл по десятку стран: одни производят моторы, другие корпуса, третьи собирают и т. д. Китай решительно возражает против этого: полный цикл должен быть размещен в стране, на продукции должна стоять китайская марка. В Китае это непременное условие при допуске иностранного капитала. Но это Китай, где есть могучее правительство.
Обычно иностранный капитал бесцеремонно давит на национальные правительства, выторговывая снижение налогов, платы за использование местной инфраструктуры и прочие льготы. Правительства, которые не идут навстречу, считаются "недружественными", и их наказывают. Разбивая цикл производства, иностранцы могут выбирать, в какой стране платить налоги, где держать штаб-квартиру, где жить самим менеджерам. Там, где чистый воздух, мягкий климат, твердая валюта, низкие налоги и цены. А можно следовать в течение года, скажем, за весной, если она больше по душе, чем зима. Это иллюстрация того, что в жизни означает глобализация для национальных государств, парламентов, судов, правительств, профсоюзов, общественных организаций. Государство - это прежде всего территория, границы, язык, культура. Глобализация все это опрокидывает и создает наднациональное всемирное общество, где действует железный закон прибыли. Действует правило - "чем меньше наемного труда, тем выше прибыли". Увольняют беспощадно, следуя американским образцам. 500 крупнейших корпораций мира - все "джоб киллеры" (job killers) - убийцы рабочих мест. Их приход в страну сеет панику, потому что люди знают - скоро начнутся массовые увольнения. Но корпорациям национальные, да и никакие, законы не писаны и социальные проблемы не для них! Это глупая, вредная сентиментальность. Их кредо: капитализм при безработице и без налогов! С 1989-го по 1993 год сумма налогов, выплачиваемая корпорациями, упала на 18,6%, составив меньше половины всех собираемых налогов. За последние 20 лет страны Европейского Союза увеличили свое богатство на 50-70%, а число безработных превысило 20 млн человек, число лиц, живущих ниже порога нищеты , - 50 млн человек, а число бомжей - 5 млн 17. В Германии прибыли корпораций за последние 20 лет выросли на 90%, а зарплаты на 6%. Сбор налогов за 10 лет удвоился, но доля налоговых поступлений от корпораций составила всего 13%. В 1980 г. она составляла 25%, а в 1960 - 35%. Многие корпорации, например "Сименс" или "БМВ", вообще объявили себя не немецкими и налогов дома не платят.
Больше всего от глобализации теряют мелкие и средние национальные предприятия. Их со всех сторон загоняют в угол: им трудно выдержать конкуренцию гигантов, а государство требует с них повышенных налогов, потому что не смеет их брать с корпораций. Корпорации избегают платить налоги, но требуют от правительств всяческих дорогостоящих услуг, льгот и прав. Вот, скажем, "БМВ" или "Сименс" перестали быть немецкими, перевели штаб-квартиры в Бразилию или Мексику, но дети менеджеров и сотрудников учатся в государственных школах и университетах за счет немецких налогоплательщиков. Они и их семьи живут в безопасных пока еще городах Европы. Но погоня за прибылью десятками способов разрушает спокойную, размеренную жизнь европейских городов. И едва ли кто из этих менеджеров задумывается, какую страну, какое общество они оставят своим детям и внукам. Число обездоленных корпорациями неуклонно растет, а требования обездоленные адресуют национальным государствам, которые сами находятся под прессом космополитических корпораций. Правительства становятся все более бессильными, особенно при решении социальных проблем, но также в деле защиты культуры, образования, окружающей среды, укрепления и углубления демократии. Корпорации требуют от них порядка, если нужно - полицейского порядка. Известный немецкий социолог Ульрих Бек приходит к такому выводу: "Неолибералы являются ликвидаторами Запада, хотя и претендуют быть его реформаторами" 18.
Многие люди на Западе и на Востоке уже давно замечают, что открытый, честный спор, поиск истины и верного пути с либералами становится невозможным. Нет, они не направляют на вас бульдозеры, не отправляют в лагеря, не всегда разгоняют демонстрации. Они используют СМИ, потому что они мастера дезинформации, телевизионных инсценировок и психологических атак. Инакомыслящие выставляются этакими чудаками, их выбрасывают на обочину жизни. Особенно зорко они охраняют теоретические основы либерализма, как еще недавно охранялся марксизм-ленинизм. Вот пример.
Ни история, ни практика не подтверждают их постулат о том, что
свобода торговли ведет к ускорению экономического роста. Но для
либералов это краеугольный камень, на котором они хотят возвести в мире
торговый строй. ВТО мыслится как прообраз открытого мирового
правительства. Один из ее документов утверждает: "Бесспорные
статистические данные свидетельствуют о положительной связи между
либерализацией торговли и экономическим ростом" 19. Для либералов это
аксиома и всякий, кто ставит ее под сомнение, вызывает в лучшем случае
недоумение. Ему посоветуют ознакомиться с трудами классиков. С Гоббсом,
Смитом, Рикардо, сошлются на имена двух десятков нобелевских лауреатов.
А с 1975 г. сторонники либерализма только и становились нобелевскими
лауреатами по экономике, получая крупные награды от Банка Швеции. Из 26
лауреатов один или два были исключением, включая француза А. Аллеса и
индийского экономиста А. Сена, получившего, наконец, к 1998 г. премию за
разработку проблем нищеты. Из этих двух дюжин нобелевских лауреатов - 20
американцы, притом 8 из Чикагского университета. На этот университет
просто снизошла благодать: его воспитанники, - известные во всем мире
как "чикагские мальчики", выступают советниками при правительствах
многих стран мира, и везде они доказывают, что надо провести "социальные
корректировки", открыть экономику, что свобода торговли приведет к
экономическому процветанию. Ссылаются на принцип "сравнительных
преимуществ", который был сформулирован 200 лет тому назад и хотя
теоретически правилен, но практически неприменим в современных условиях.
Однако есть еще голоса, которые пытаются это доказать. Женевский экономист Поль Бейрох опубликовал фундаментальное исследование "Мифы и парадоксы экономической истории"20. Выводы его прямо-таки потрясли основы теории либерализации торговли: в период с 1800 по 1990 гг. , т. е. в течение всей капиталистической эпохи, высокоразвитые страны обеспечивали ускорение своего экономического роста главным образом посредством протекционизма. Свободу торговли они навязывали другим странам для того, чтобы их ослабить. В итоге те превращались в отсталые страны. Один из очевидных примеров, считает П. Бейрох, Индия. США наилучшие экономические результаты показывали именно тогда, когда они проводили политику протекционизма. Они стали требовать свободы торговли, только когда встали на ноги, когда создали национальный экономический комплекс, укрепили образование, подготовили научные кадры. Лишь в последние 25 лет началось массированное промывание мозгов о вреде протекционизма. Заработали все СМИ, пропаганду врубили на все обороты.
Для примера сошлюсь на лекции директора Лондонской школы экономики Антони Гидденса. Ему предоставляют много времени на Всемирной службе Би-би-си. Он вещает на аудиторию в десятки миллионов слушателей. Так вот, он говорит: "протекционизм был бы ошибочной политикой, как для богатых, так и для бедных наций". Объяснение простое: "национальные экономики более не могут быть так эффективны, как в прошлом" 21. Он не видит, вернее, не хочет видеть, разницы ни между большими и малыми странами, ни между морскими и континентальными странами. Не сообщает он своим слушателям и о том, что "невидимая рука рынка" - это мистика, что монополизация остановила эту руку. А главное, международная торговля выгодна только тем, кто торгует капиталоемкой продукцией. Об этом писал Дж. С. Милль, об этом свидетельствует теорема Гершера-Олина, это в 30-е годы подтверждали Кондратьев и Шумпетер, а в наши дни Сэмюэльсон. Все это знают в его школе. Отсталым странам не догнать Америку и Европу в развитии четвертого и решающего фактора производства - науки и менеджмента, если не прибегнуть на какой-то период времени к разумному протекционизму. Загляните в те же западные учебники и словари по экономике. Еще в 60-70-е годы свобода торговли рассматривалась в них как архаичный принцип. Она считалась "нежелательной", ибо "губит младенческую национальную промышленность" 22. Но богатым странам она иногда выгодна, ибо позволяет гибко реагировать на конъюнктуру - заменять свободное передвижение факторов производств: капитал может остаться дома, можно ввезти и дешевую рабочую силу или своим дать работу, захватывая чужие рынки. И. Шумпетер вообще считал, что при монополистическом капитализме корпорации все более обращают внимание не на конкуренцию цен, а на конкуренцию в техническом обновлении и на лучший менеджмент. В итоге в современных условиях ключом к успеху и в личной карьере и в конкуренции становится интеллектуальный капитал и образование. Да, именно образование! Возможно, самым большим преступлением "реформаторов" 90-х годов является разгром науки и образования. Они были первоклассными по самым высоким стандартам. И чтобы восстановить их, потребуется беспрецедентная концентрация сил.
Что касается свободной торговли, которая у либералов стала "священной коровой", то она приводит к столь многочисленным абсурдам, что мы перестаем их уже замечать. Кто удивляется, например, открывая пачку сушеной картошки, на которой написано: made in Hong-Kong? На Орловщине продавался яблочный сок - "сделано в Германии" и т. д. Торговля с древних времен гипертрофирована любителями не производить, а торговать. Почему торговать? Пророк Мухаммед объясняет: "О купцы. Ложь и обман сродни торговле, очищайте же ее милостынею... Бога гневит обман, а милостыня смягчает гнев... "* А он знал, о чем говорил, потому что в молодости водил караваны. Торговля, даже внутренняя, имеет экономические пределы. Об этом писали многие выдающиеся мыслители. Вот наш философ Лев Тихомиров уже в начале ХХ века настаивал, что не только нации, но и более мелкие общности людей - области, волости, общины, должны сами удовлетворять свои потребности, производя все основное на месте. Л. Тихомиров отмечал две существенные особенности России, которые неблагоприятны для внешней торговли: удаленность от морских путей и суровый климат. Они делают большинство российской продукции неконкурентоспособной. Себестоимость нефти из Сибири, например, в несколько раз выше, чем из Кувейта. Морской транспорт многократно дешевле железнодорожного и т. д.
Сейчас и на Западе идет интенсивный поиск путей возрождения местной экономики (local economiсs). Замечательный вклад сделан японским экономистом Таманои. В Канаде многие ученые указывают, что рациональность капиталиста сводится к средствам, но он совершенно иррационален в своих целях и мировоззрении. Возрождение жизненной экономики в общинах перспективно и в экологическом плане. Это был бы удар по техноцентризму, по механистической экономике, которая основывается на силе, на неуемном потреблении дешевой энергии. Это было бы возвращением на новом уровне к жизненной экономике , основанной на таких органических принципах, как сохранение обусловленных жизнью размеров, многообразие, целенаправленность роста, обеспечивающего нужное количество нужного качества в нужном месте. Ведь слишком много чего-либо так же гибельно для живого организма, как и слишком мало. Жизненная экономика способна удовлетворять самые сложные, самые тонкие душевные потребности человека. Чего никак не скажешь о глобализации, осуществляемой гигантами-корпорациями. Она подавляет эти душевные потребности, даже не замечая их. В этом великая трагедия гибели традиционных обществ Азии и Африки. Такая глобализация антигуманна. Она губит природу, ведет в тупик, к унификации личности, к новому виду тоталитаризма - к технотронному фашизму.
Местная экономика обещает стать одним из плацдармов для наметившегося контрнаступления космоцентристской модели развития против техноцентристской цивилизации. Это будет означать смену парадигмы развития, смену ценностей. Это не очередная утопия, а императив выживания . Реликты органической экономики остаются даже в Европе. В Швейцарии, например, три тысячи общин по тысяче человек каждая вполне самодостаточны. Более того, они дают пример подлинной демократии - прямого участия граждан в решении всех жизненно важных вопросов. Сохранившееся в России крестьянство является в этом смысле большой социальной ценностью. Крестьянство все еще органично, все еще ведет жизненное хозяйство.
Сейчас царит эйфория по поводу глобализации мировой экономики. Но торжествует горстка президентов корпораций да купленные ими СМИ. Проницательные умы и на Западе предупреждают о грозящей катастрофе. Чаще всего им не дают слова, как не вспоминают многое из того, что писал самый известный и влиятельный экономист ХХ века Д. М. Кейнс. А писал он не в бровь, а в глаз глобализаторам: "Я симпатизирую скорее тем, кто хочет сделать как можно меньшим переплетение экономик различных наций, а не тем, кто хочет увеличивать их взаимозависимость. Идеи, знания, искусство, гостеприимство, путешествия по самой природе интернациональны. Но товаров должно быть как можно больше национального производства. А главное и прежде всего, финансы должны быть национальными" 23. Как и русские космисты, он считал, что объединение человечества должно идти прежде всего в духовной, нравственной, культурной сферах. И уж конечно, не исключительно по экономическому или даже только финансовому вектору, как это ныне происходит.
Верно, если отвлечься от термина "ретрограды". С иных позиций то же констатирует и митрополит Кирилл. Он так и начинает одну из статей: "Фундаментальное противоречие нашей эпохи и одновременно главный вызов человечеству - это противостояние либеральных стандартов, с одной стороны, и ценностей национальной культурно-религиозной идентичности" 25. Однако сравним, как эти два автора предлагают разрешить конфликт, кто из них гуманист, человеколюбец, кто больше уважает права человека. А права человека - боевой слон либералов. А. Гидденс считает, что "глобализация всюду продвигает демократию, т. е. американизацию". Сразу заметим, неясно, как у него совмещается американизация и культурное разнообразие, за которое он горой. Он так высоко его ценит, что считает возможным ради него пожертвовать нациями и национальными государствами. Ссылается на крупного американского социолога Даниэля Белла, который сформулировал максиму: "Нации слишком малы, чтобы решить большие проблемы, и слишком велики, чтобы решить малые проблемы". Иначе говоря, даже большие государства - Франция, Германия, Италия и т. д. не нужны. Нужен Европейский Союз с его 400-500 млн человек, но состоять он должен не из 15 национальных государств (среди них могут появиться и не либеральные, а национальные правительства, вроде Австрии, Белоруссии, Югославии и т. д.), а из 70-75 провинций - бывших княжеств и герцогств, существовавших до объединения Германии, Италии, Югославии в национальные государства. То, что сотворили в Югославии, возможно, первый опытный шар. Провинции Европы должны быть размером в американский штат, и, как в США, никаких наций не должно быть. Такие планы уже существуют, особенно в Германии , и найдут поддержку среди десятков этнических групп - в Бретани, Эльзасе, Лотарингии, Провансе, в немецких землях, в Андалузии, Арагоне, в Север-ной Италии и так далее до еще более мелкого дробления. То же и в других странах.
Нельзя, конечно, закрывать глаза на то, что в наш век люди все чаще начинают осознавать себя гражданами более широкого универсума, чем национальное государство. В этом смысле президент Лукашенко - передовой политик. Эти универсумы часто совпадают с границами старых цивилизаций или исторических общностей нового времени. Это, бесспорно, путь в будущее. Развал Советского Союза был поэтому отливом в прогрессивной тенденции объединения народов, а рост Европейского Союза вписывается в нее. Границы старых империй не умирают с их политической смертью. Европейский Союз возрождает границы империи Карла Великого или Священной Римской империи.
Однако сегодня нации могут защищать и свою культуру, и культуру малых этносов с помощью государств. Важно защищать не только права человека, но и права народов. Вот с этим глобализаторы не хотят считаться. Им нужно расчистить и расширить экономическое пространство, добраться до сырья и рынков, превратить народы и все человечество в безликий "человейник". Это путь к новому тоталитаризму, многими предсказанный, в том числе Евгением Замятиным в 1922 г. в романе "Мы" и англичанином Олдосом Хаксли в 1931 г. в "Прекрасном новом мире". В этом мире, как помнит читатель, детей уже выводят "по методу Бокановского" в пробирках ("главный инструмент социальной стабильности"), программируя их умственное развитие и разделяя уже в пробирках на социальные классы: на Альфы и Беты, Гаммы, Дельты и Эпсилоны. Нет у них ни родителей, ни семьи, ни родины, ни ее истории, ни памяти о предках.
Вот и возникает вопрос: понимает ли уважаемый академик Антони Гидденс, что он, собственно, внедряет метод Бокановского? Он уверяет, что нации не нужны, что у них нет более врагов, потому что холодная война закончилась: "Мы рассуждаем, - говорит он, - о нации, о семье, о труде, о традициях, о природе, будто они такие же, как в прошлом. Но они уже неадекватны тем задачам, которые они призваны решить" 26. Какие задачи? Увеличение прибылей, простор для спекулянтов? А для этого зачем разные национальные языки? Только путаница да расходы. К чему историческая память, только бередить старые раны. Зачем традиционное сельское хозяйство с этими дремучими крестьянами? Без генетических изменений в растениях и животных мы уже не сможем прокормить 6 миллиардов людей, - напоминает он строптивым крестьянам.
А. Гидденс признает, что крестьянство - это носитель традиций. Но, - уверяет он, - традиции уже со времен Возрождения считаются догмами и невежеством. Он предлагает избавляться от старой самобытности и старых народных традиций, от церковного Предания и, с помощью учения З. Фрейда, приобретать "модернистские традиции". "Фрейд разрабатывал методы замены идентичности личности", - пишет А. Гидденс.
Вообще, читая А. Гидденса, вспоминаешь его соотечественника Дж. Оруэлла и его роман "1984". Дж. Оруэлл тоже опирался на З. Фрейда. В его тоталитарном государстве оболванивание людей строилось на "научном" выводе, что "объективная реальность существует лишь в сознании, а само сознание подчиняется контролю". Его свободолюбивый герой Уинстон защищает свою индивидуальность, повторяя: "Правда - в избитых истинах, поэтому - держись их! ... Свобода есть свобода, как два и два четыре". Новый тоталитаризм поэтому и прибегает к методам З. Фрейда, стараясь искоренить Предание и традиции. Дж. Оруэлл описал именно такой проект. "Весь образ мышления станет иным, - мечтает филолог Сайми. - Вся литература прошлого уничтожится. Чосер, Шекспир, Мильтон, Байрон будут существовать лишь в переводах на Новоречь". Мои собеседники на Западе уже не раз говорили, что Оруэлл писал не столько о Советском Союзе, сколько о Западе и его будущем. Думаю, и о них, и о нас!
Но вернемся к А. Гидденсу. Он пишет, что "традиционная семья была всего лишь экономической ячейкой, брак заключался для передачи имущества по наследству кровным детям". "В Европе, - пишет он, - женщины были собственностью отцов и мужей - движимым имуществом". Никакой любви в семье не было, не было ни "фривольности, ни страсти, ни фантазии". В девушках по недоразумению ценилась девственность, в женах постоянство и верность. Детей растили для работы. Интересно спросить слушателей Гидденса по Би-би-си, читали ли они описания семейного быта у Диккенса или Вальтер Скотта, полные нежности, теплоты, этического лиризма. И если читали, пусть спросят себя, почему, с какой целью А. Гидденс и его единомышленники так неуважительны к памяти отцов. Библейская заповедь "будьте одна плоть, любите друг друга" - все это для того, чтобы делать деньги? Послушать их, так любви не было, Ромео и Джульетта - чудаки. Место семьи заступает сожительство, в США - временные браки, и в них "больше удовольствий и страсти. Они более эстетичны. Брак - уже не главная основа супружества", - подводит итог А. Гидденс. Это признано уже законами нескольких "передовых" стран.
В этом вопросе в романе Дж. Оруэлла "1984" иная цель. Там целью был половой аскетизм - "устранить из полового акта всякое наслаждение. Не столько любовь, сколько эротика была врагом" 27. Новый тоталитаризм делает ставку на буйную похоть наслаждений, на душевную опустошенность, на постепенное обезличивание человека, все больше потребляющего материальных благ, все меньше чем-либо связанного с другими людьми. Это мир миллиардов одиночек, общающихся в основном с Интернетом, с виртуальным миром. Мультимедиа внушают простую мысль: будущее ничем не будет напоминать настоящее. Закройте глаза и представьте, что вы уже в новом мире, в новой экономике Интернета. Что роднит старый и новый утонченный тоталитаризм, так это отрицание какого-либо сомнения, скептицизма. Это уже сейчас недопустимо. В общем, правильной дорогой идут товарищи.
Любопытно, что тематика и прогрессистская тональность пропаганды Би-би-си напоминают Манифест Коммунистической партии. Но теперь вопрос ставится куда более радикально: создается идеал "окончательно освободившейся личности", индивидуума, ни с кем и ничем не связанного. Он никому не нужен, и ему никто не нужен. Цель жизни в удовольствиях, особенно сексуальных. Кстати, это старый трюк тиранов: попирая свободу людей, они стараются компенсировать ее сексуальной вседозволенностью.
"Прогресс" шагает широкими шагами: гомосексуальные браки уже законны, они могут брать на воспитание детей, гомосексуалистам разрешено служить в вооруженных силах США и Англии. Делается это во имя прав человека, согласно решениям Европейского суда по правам человека, что в Страсбурге, и вопреки протестам славного своими традициями британского офицерского корпуса. Многие английские генералы и офицеры подали в отставку. Дело дошло до того, что они вынуждены скрывать свое отвращение, свое полное неприятие всего этого. Более того, создается впечатление, что они оправдываются, мы, мол, не гомофобы. Генералы Лолесс и Дуглас предпочли объяснить свою отставку другими причинами.
Правительство Т. Блэра намерено, цитирую, "отменить закон (раздел 28), запрещающий распространение гомосексуальности в школах" 28. Речь идет о детях до 16 лет. Молчат родители, молчит англиканская церковь, молчат протестантские культы. Только главный раввин Англии профессор Джонатан Сакс решился предупредить правительство, что "отмена этого закона подрывает моральный кодекс, утверждаемый всеми великими мировыми религиями". Ну что понимали в правах человека и в морали люди все шесть тысяч лет истории?!
Иначе на свободу личности и права человека смотрит митрополит Кирилл, отстаивающий норму веры как норму жизни. Сам Господь дал человеку дар свободы воли, но человек должен стремиться к освобождению от пут греха, от тяготеющей над ним темной власти инстинкта и злого начала: "Ибо истинная свобода обретается человеком по мере освобождения от греха" 29, - пишет митрополит Кирилл. Так кто же более гуманен, кто серьезнее относится к свободе личности? Космополиты-глобализаторы или традиционалисты? Кто более толерантен? Те, кто готов менять идентичность личности и традиции фрейдистскими методами, или те, кто считает, что универсальные и национальные ценности могут и будут гармонично сочетаться.
Вот, уважаемый читатель, какую "свободу и демократию" заносит "поверх барьеров" и в Россию глобализация. Она уже подминает под себя весь многообразный Божий мир.
Паутина фарисейского тоталитаризма особенно четко просматривается в международных отношениях. В них проявляется обманчивость термина "либералы". Все наоборот! Вовсе они не либералы в старом смысле слова. Это волки в овечьих шкурах, диктаторы в бархатных перчатках, истребители государств и наций с манерами джентльменов, непревзойденные лицемеры и демагоги.
Провозвестницей нового тоталитарного порядка стала "Буря в пустыне". Тогда англо-американская армада применила бомбы с легким ураном. Жертвами стали 280 тысяч мирных иракцев. Я лично слышал свидетельские показания американских летчиков. Они выступали на конференции в Брюсселе в марте 1991 г. в присутствии десятков журналистов. Ни одного слова не появилось ни в большой, ни в малой прессе. Полное молчание свободных СМИ - не то что о чеченских мирных жителях и террористах. Цинично, но остроумно У. Черчилль как-то сказал: "правда на войне такая драгоценность, что ей нужны могучие телохранители: ложь и дезинформация". Теперь уже не только на войне. Он еще не знал, какие возможности для этих телохранителей будет предоставлять телевидение.
Правители США взяли на себя обязанность мирового жандарма. Они переписывают международное право, не стесняются наказывать даже своих союзников по НАТО, если те осмеливаются не соблюдать объявленную американцами блокаду. Даже в приниженной, загнанной в угол ООН раздаются голоса протеста против действий США. Вот австралиец Филипп Олстон, председатель комитета по экономическим и культурным правам человека, осмелился заявить, что "экономические санкции незаконны, ибо они противоречат праву людей на питание и лечение". Но нет, никаких прав на питание и лечение у народов, которые поддерживают "диктаторов", быть не может. Объявляют блокаду не Саддаму Хусейну, а миллионам мирных жителей, в том числе детям и старикам! Кубу блокируют уже 40 лет. За ней последовали Иран, Ирак, Ливия, Судан, Сирия, Вьетнам, Белоруссия, Югославия и т. д. Все это, конечно, подается как защита прав человека. Защищают чеченцев, имея в виду свои геополитические интересы, прежде всего нефть, но поддерживают турок, которые зверствуют в Курдистане, преследуя курдов даже в других странах.
Это очевидное лицемерие делает США в глазах народов мусульманских стран "Большим шайтаном". Мало ли что они считают, - рассуждают в Вашингтоне. - Кто с ними считается? Их всегда можно стравить между собой или направить их ярость против России или Западной Европы. Для начала бросили на растерзание Югославию. И потом, что у них есть? Свои СМИ или свои банки? Денежки-то за нефть шейхи держат в долларах, в американских банках. Если они артачатся, то счета блокируют, потом арестовывают, а то и "пехлевизируют". Появился такой циничный термин, когда конфисковали вклады шаха Ирана Пехлеви, ограбив народ Ирана. А почему бы и нет? Ведь боролись-то за права человека, против мулл. Не вернули десятки миллиардов. "Новым русским" надо эту пехлевизацию изучить, неровен час и их пехлевизируют!
О том, что предстоит пережить человечеству, если либералы не будут вовремя остановлены, свидетельствует агрессия против народов Югославии. У. Пфафф - один из апологетов американского истеблишмента - опубликовал статью "НАТО не совершало военных преступлений в Югославии" 30. Дело в том, что по инициативе канадцев из йоркского университета в Торонто и европейских юристов в Гаагский суд по военным преступлениям внесено обвинение против НАТО. У. Пфафф считает обвинение неправомерным, потому что НАТО убивало гражданское население, врачей, журналистов на телевидении и т. д. - цитирую - "не намеренно, в результате законных акций". Его не смущает, что НАТО действовало незаконно, без резолюции Совета Безопасности ООН. Он считает, что "ООН не может быть моральным арбитром военных действий, потому что она не имеет на это объективных полномочий". Почему ООН не имеет полномочий? - спросили У. Пфаффа. Аргумент у него неотразимый: "Большинство правительств - диктаторские режимы, нарушающие права человека". Ну а народы? У Пфаффа и "народы виновны, потому что военные преступления совершаются во имя их". Не имеют народы права выбирать Лукашенко или Махатира и других не угодных! У Пфаффа и ему подобных юристов-публицистов на все есть ответ.
Не важно, что доклад ОБСЕ установил, что сербы не совершали этнических чисток в Косово до начала натовских бомбардировок. Казалось бы, вот разоблачили грубую ложь! Пфафф сообщает миллионам читателей прямо противоположное: "Недавний доклад ОБСЕ установил преступность действий сербских сил до интервенции НАТО". Кто читал этот отчет? А Пфаффа читали миллионы. По русской пословице: богатый врет, никто не уймет. Для людей этой породы прав тот, кто сильнее. Нацисты прямо говорили, что право принадлежит сильным. Либералы, напротив, будут щебетать о правах человека, о гуманизме. Подобных эпизодов в политике либералов уже тысячи, они множатся и грозят неприметно сомкнуться в планетарную тоталитарную сеть.
Технический прогресс шагнул так далеко, что планетой можно управлять из единого центра. И нельзя верить в то, что вдалбливают СМИ: Интернет обеспечивает каждому свободу, защиту закона. Герои романа Дж. Оруэлла правы: "как может существовать лозунг "Свобода", когда само понятие свободы упраздняется?" Или: "Ничто не запрещалось с того времени, как были упразднены законы". Те силы, которые решают, как использовать новую технику, рисуют такую перспективу: "Технически уже возможно включать в общую сеть каждый аппарат, каждое включение света, каждый термостат, каждый автомобиль. Все будет связано со всем. Паутина скрытых камер и датчиков будет повсюду. Военные создают умные аппараты, которые в виде тараканов будут вползать под двери, чтобы наблюдать и слушать. Вероятно, что все будет просматриваться и прослушиваться" 31. Это пишет не какой-нибудь луддит-параноик, а вице-президент ведущей телекоммуникационной компании США. Шпионская суперсистема "Эшелон" применяется во всем мире, в том числе против союзников по НАТО.
Свободу может защитить только бдительность демократии, бдительность общественности. Все это, конечно, отталкивает народы и государства от глобализации. Зачем такая глобализация, если она строится на лжи и лицемерии, на презрении к демократии. Если ее осуществляют ради финансовых олигархов и жирующей стаи биржевых спекулянтов, если она ведет народы к тоталитаризму в планетарном масштабе. Вполне возможно, что будет взят курс на установление планетарного тоталитарного режима более жесткими, ускоренными методами. Например из-за обострения глобальных проблем или кризисных ситуаций. Экологическая обстановка и всемирный финансовый кризис - самые грозные опасности. Обе они вплотную подкрались к человечеству. Очень важно поэтому, чтобы гражданское общество планеты сложилось до первых катаклизмов.
Хаксли, наблюдая мир, считал, что описывает жизнь людей в 2631 году. "Сегодня мне кажется, - писал он 15 лет спустя, - что весь этот ужас случится в течение одного столетия" 32. В качестве эпиграфа он взял мысль Н.Бердяева об опасности утопий, потому что чем более они чудовищны, тем чаще осуществляются. "Может быть в новом веке, - писал Н. Бердяев, - интеллектуальные и образованные классы найдут способы избегать утопий, возвратиться к неутопическому обществу, менее совершенному, но более свободному" 33.
Вслед за Юлиусом Фучиком время сказать: люди, будьте бдительны! Единство человечества должно созидаться неспешными шагами. Его нельзя доверять космополитическим банкам и корпорациям. Они строят новый тоталитаризм, где не будет ни исторической памяти, ни времени, ни пространства, в основном столбцы биржевых сводок. Это путь к одномерному миру, дорога к потере идентичности, к тому самому страшному рабству - духовному!
Читатель, возможно, заинтересуется: разве этот "прекрасный новый мир", который обещают построить либералы, не пугает европейцев и американцев, от имени которых банки и корпорации глобализируют мир? Да и в Европе, как у нас: гром не грянет, мужик не перекрестится. Тех, кто размышляет, кого глобализация уже "достала", конечно, пугает. Но СМИ в руках глобализаторов. Читают все меньше, все больше просиживают у телевизоров. Люди становятся разобщенными, теперь уж и покупки делают по Интернету. Очень трудно будет возрождать солидарность. Очаги сопротивления в 90-е годы были крайне ослаблены.
Либералы тогда подорвали не только "реальный социализм", но и социал-демократию с ее идеями социального рыночного хозяйства, перераспределения и социальной справедливости, высоких налогов на корпорации и т. д. Избирателей тогда запугали советской моделью, вбили в голову, что индивидуализм - это свобода, коллективизм - рабство. У Дж. Оруэлла в старом тоталитаризме, напротив, ставка на коллективизм, на муравьиность. Индивидуализм - "своежизнь" - карался. Новый тоталитаризм стремится распылить общество, не допустить человеческой солидарности. Каждый только о себе и за себя! Десять лет спустя настроение европейцев, ознакомившихся с противоречивыми плодами либеральной экономики, опять меняется. В 11 из 15 стран - членов Европейского Союза к власти пришли социал-демократы. Они возвращаются к своим основам, к идеям социального рыночного хозяйства. Французский премьер Лионель Жоспэн, надо сказать, никогда не покидал своих социалистических позиций. На встрече с Клинтоном 21 ноября 1999 г. во Флоренции он вновь сказал: "мы за рыночную экономику, но не за рыночное общество" 34, то есть нам американская модель не подходит. Не подходит европейским социалистам и "третий путь" английского премьера Тони Блэра. Они воспринимают его как замаскированную американскую модель и ищут новый синтез либерализма и социализма.
Это нашло выражение в Парижской Декларации съезда Социалистического Интернационала (ноябрь 1999 г.), документа, незаслуженно замалчиваемого СМИ. В нем прямо сказано, что социал-демократия сохраняет "критическое отношение к капитализму и рынку". Для социалистов рынок - не более чем полезный инструмент. "Демократических обществ без рынка не бывает, но и смешивать демократию с рынком тоже не следует". Это прямая критика американской концепции рыночной демократии. В Парижской Декларации ставятся границы приватизации: "Нельзя, очертя голову, отказываться от общественных монополий в пользу частных олигаполий". В ней признаны некоторые либеральные ценности, например личная инициатива, готовность идти на предпринимательский риск, поиск новых технологий. Но основной упор вновь сделан на социальную справедливость, на солидарность, на равенство возможностей. "Мы, - говорится в Декларации, - считаем, что помимо оптимизации прибыли есть другие человеческие ценности". Особенно важно, что европейцы не желают "оставлять образование, науку и культуру на волю рыночных сил".
Как видим, у европейцев нет такого безоглядного восхищения и копирования американской модели, какое наблюдается в России. Россия опять отстает: поразительно, что в период, когда общественное мнение Европы отходит от либерализма и рыночной эйфории, у нас каждый десятый избиратель голосовал в декабре 1999 г. за деятелей "правого дела". Европейцы ищут новый синтез роли рынка и возрастающей роли государства, между экономической эффективностью и социальной справедливостью, свободой торговли и протекционистскими мерами. Послеельциновские политики не должны по-прежнему заглядываться на США, а повнимательнее присматриваться к реформам в Дании, Швеции, Франции, Германии, Китае.
Нельзя, конечно, забывать, что от деклараций до реальной политики
дистанция огромного размера. В Европе тоже господствуют
транснациональные корпорации. Свобода маневра социалистических
правительств ими весьма и весьма ограничена. Но они могли бы достигнуть
решительного перевеса сил, если бы взяли курс на поддержку и союз с
нарождающимся гражданским обществом планеты. Это новое явление, которое
властно заявило о себе в Сиэтле, в тихоокеанском городе США, где в
начале декабря 1999 г. 100 тысяч демонстрантов блокировали и сорвали
конференцию Всемирной Торговой Организации. Что такое для глобализаторов
ВТО, пояснил в те дни "пророк конца истории" американский либерал
Фукияма: "ВТО - это единственный институт, который может стать мировым
правительством, потому что ВТО должна устанавливать не только всемирные
правила торговли и инвестирования, но и правила труда и охраны
природы" 35.
Вот это американский размах: не ООН, не ЮНЕСКО, не МОТ, не региональные союзы, а ВТО. В мире должен господствовать торговый строй. Поистине мы живем в эпоху, где деньги стали, по выражению Б. Франклина, чеканной свободой. Недаром его портрет сияет со стодолларовых купюр. Правительства, безоглядно вступающие в ВТО, де-факто сдают национальный суверенитет. У ВТО тысячи правил и законов и свой суд. Правила устанавливают сильные для слабых. Но на всякий яд есть противоядие. Противоядием глобализации по-американски становится планетарное гражданское общество. Оно одержало в начале декабря 1999 г. в Сиэтле (США) крупную победу. Были и другие выступления и победы, но никогда ранее тайные планы мировой олигархии не становились достоянием общественности всего мира. События освещались по телевидению по сотням каналов и часто напрямую.
Пять бурных дней и ночей демонстранты вели борьбу за срыв конференции ВТО, пять дней и ночей они блокировали доступ в зал пяти тысяч делегатов и наблюдателей из 165 стран мира. Отступали квартал за кварталом под натиском полиции, снаряженной и одетой как терминаторы. Вновь захватывали оставленные кварталы, пренебрегая комендантским (!) часом, тесня мобилизованную национальную гвардию. Плечом к плечу наступали студенты и профессора из десятков стран, профсоюзники, сталелитейщики, водители, представители 800 неправительственных организаций разных толков, "зеленые", индейские крестьяне, французские фермеры, бразильские батраки, лишившиеся земли. Наконец, председатель конференции - американка Ш. Борщевски, прозванная за неуступчивость на переговорах "каменной стеной", уступила и объявила, что конференция, не сумев принять повестку дня, закрывается. Конференция была сорвана не только из-за демонстраций, но и из-за разногласий между государствами. Демонстранты несли очень интересные лозунги. У меня, например, получилась вот такая подборка: "Долой рыночное общество; сохраним планету Земля для будущих поколений; жизнь - это не товар для купли-продажи; долой свободу торговли, даешь справедливый обмен; ВТО - инструмент глобальных концернов; долой ВТО - убийцу!". Среди программных требований были призывы остановить вакханалию спекуляций и отменить проценты на капитал.
В Сиэтле была сорвана попытка транснациональных банков и концернов торжественно отпраздновать свои многочисленные победы и набросить в канун 2000 года на весь мир сеть законов, устанавливающих окончательно и бесповоротно новый мировой порядок. Немецкий журнал "Шпигель" в статье, озаглавленной "Фестиваль сопротивления", подвел итог: в Сиэтле опротестована ... "конституция, которая навязывается мировому сообществу". "На суд мировой общественности вынесена не сама глобализация, а как ее осуществляет транснациональный капитал..." 36. Компартия Франции считает, что сегодня "рождается новый Интернационал граждан планеты". Это движение солидарности и интернационализма против тщательно скрываемых целей банкиров. Французский профсоюзный активист, вернувшийся из Сиэтла, встреченный ликующей молодежью, сказал так: "Впервые со времени падения Берлинской стены в мире появилось течение, которое критически оценивает капитализм".
Победа в Сиэтле одержана благодаря организованности и тщательной подготовке левых сил. Особенно следует отметить боевой дух американской молодежи. Так что не стоит огульно сбрасывать со счетов весь Запад, всю Америку. И среди тех, кого принято считать правыми, кого либеральная пресса третирует как экстремистов, мы можем найти последовательных борцов против глобализации. Таковы, например, подлинные голлисты во Франции, возглавляемые бывшим министром внутренних дел Шарлем Паскуа. Он дал, думаю, самую глубокую оценку победы в Сиэтле. "Там, - пишет он, - потерпели серьезнейшее поражение сторонники глобализации, которые исподтишка искореняют национальный суверенитет. Они хотели взять в осаду национальные государства, но сами оказались осажденными. Из-за сопротивления народов приостановлено наступление нового тоталитаризма - величайшей угрозы нашего времени. Этот тоталитаризм выступает в виде глобализации" 37. Ш. Паскуа предсказывает, что победа в Сиэтле - "это конец строительству федеральной Европы", Европы транснационального капитала, и что сейчас намечается поворот к строительству Европы отечеств. Глава французских правых, один из самых уважаемых во Франции людей, говорит о той же опасности, которую Г. А. Зюганов называет технотронным фашизмом. Так что дело не в левых или правых, а в том, кто действительно отстаивает демократию, свободу человеческого духа, права народов.
В Сиэтле разрушена стена лжи, созданная СМИ, о прогрессивности глобализации. Молодежь планеты заявила, что она больше не верит демагогическим фразам о правах человека, о борьбе с нищетой, за социальную справедливость, не верит в демократию, под прикрытием которых возникает "прекрасный новый мир". Люди начинают понимать, что противники глобализации - это не ретрограды, не реакционеры. Напротив, именно они ищут новый путь, который не позволит завести человечество в пропасть.
Россия не должна замыкаться в своих проблемах и бедах. Необходимо искать связей нашей общественности с теми силами, которые формируют планетарное гражданское общество. После Сиэтла и встречи мировой элиты в Давосе в 2000 г. укореняется образное противопоставление "людей Сиэтла и людей Давоса" (Seatlmen contre Davosmen). Это не легкомысленный каламбур, а отражение нарастающего протеста против глобализации. В этом следует тщательно разобраться, потому что в таком сложном процессе, как глобализация, есть и отрицательные, и положительные проявления. Не только в развитых, но и в развивающихся странах понимают, что время наступает планетарное, поле деятельности становится общечеловеческим. Если народы не проявят солидарность, то будут раздавлены глобализацией, все - и большие и тем более малые. Или нации будут солидарно направлять пути глобализации, или космополитические банки и мафиозные группы будут вести ее по своим законам и нормам. Солидарность народов, их сплочение в планетарное гражданское общество, создание его структур и рабочих органов, разработка и внедрение в международное право соответствующих законов - вот ближайшие цели противников глобализации.
В свете этого полезно знакомить российское общественное мнение с идейными установками и требованиями противников глобализации на Западе. Их доступ к СМИ крайне ограничен, но имеются некоторые очень влиятельные периодические издания, например французский ежемесячник "Монд дипломатик". Его тираж приближается к 300 тысячам, он издается на основных европейских языках, кроме русского. Даже маленькая Греция может позволить себе иметь на греческом языке этот исключительно актуальный журнал, который последовательно отслеживает, как вползает на мировую сцену тоталитаризм либерального толка. Имей российская интеллигенция "Монд дипломатик" на русском, не было бы стольких сторонников "открытой экономики", "рыночной демократии" и прочих постулатов "правого дела". Проще было бы находить союзников в Европе.
Прежде всего, считают европейские оппозиционеры, должен быть нанесен окончательный удар по неолиберальной экономической теории. Они призывают последовательно проводить отличие реальной экономики от спекулятивной, производительного капитала от паразитического. Финансовый капитал все более подавляет демократические институты. Главная задача сейчас обезоружить финансовую власть. Необходимо вернуться к примату политики над экономикой, отвоевать власть, отданную безвольными правительствами Германии и Франции сфере финансов. Каким путем можно это сделать? Прежде всего, считает оппозиция, надо ввести налоги на спекулятивный капитал, особенно на обороты фондовых бирж. В Европе уже действует соответствующая общественная организация (АТТАС), которая добилась известных успехов. Во Франции создана "Обсерватория глобализации" - исследовательская группа, которая следит за процессами и плодами глобализации. Подобные центры существуют и в других странах. Они готовят для парламентов и правительств законопроекты и постановления, ограничивающие засилье финансовых структур. Ими подготовлены списки спекулятивных банков, особенно оффшорных. Выдвинуто требование запретить государственным предприятиям иметь счета в оффшорных банках. Частным вкладчикам разъясняется паразитическая и преступная деятельность этих банков. Именно в них да в лондонском Сити отмывается б ?льшая часть грязных денег, поступающих от наркобизнеса, от приватизаторов и различных мафиозных структур. Европейские противники глобализации требуют отменить засекреченность счетов, не допускать использование пенсионных фондов в спекулятивных операциях.
Нельзя сказать, что атака на мировую финансовую олигархию неизменно приносит успехи. Есть и поражения. Например Конгресс США в конце 1999 г. предоставил пенсионным фондам те же права, что и банкам. Ясно, что европейские пенсионные фонды и страховые компании будут ссылаться на США и добиваться тех же привилегий. С другой стороны, достигнуты успехи с открытием засекреченных счетов. Очень важной была победа над Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), что расположилась в Париже. Этот "клуб богатых" подготовил проект международного соглашения об инвестициях (AMI), который предоставлял безграничные права владельцам капиталов. В жертву свободному движению капиталов приносились национальный суверенитет и права граждан. Европейская общественность потребовала снять этот проект. Французское правительство дало ход назад. Оппозиция теперь готовит свой проект, который должен защищать граждан и страну пребывания, и возлагает на инвесторов соответствующие обязательства. Среди них - уважение социальных и экологических прав народов; обязанность частично реинвестировать прибыль, условия репатриации основного капитала, налоговые ставки, штрафы за разделение производственных циклов и их перенос, правила погашения задолженности и десятки других конкретных правил.
Посещая эти семинары и рабочие группы, я встречаю людей различных убеждений, молодых и пожилых, студентов и предпринимателей. Эти люди верят в успех своего дела, потому что понимают, как оно важно, видят, что грозит миру. Это не мечтатели, а реальные политики, которые от раздумий перешли к делу.
Печально, что в России нет подобного общественного движения. Создается впечатление, что у нас стремятся зазвать любой капитал, на любых условиях. Дела бы шли иначе, если бы наша общественность сотрудничала с немцами, французами, австрийцами, со всеми, кто вносит конкретный вклад в становление планетарного гражданского общества. Наши ученые, прежде всего экономисты, могли бы участвовать в разработке новой экономической парадигмы. Здесь все чаще пишут о ней. Это не американская "новая экономика", которая есть, по сути дела, ультралиберализм. Нет, речь идет об экономике в широком смысле, где прибыль исчисляется с учетом разрушения природы.
Сейчас большинство людей уже понимает, что экономический либерализм - это систематический поиск того, как снизить использование живого труда и социальные расходы, как ограбить природу, предпочтительно в странах, попавших, как Россия, в долговую петлю. Ныне транснациональные корпорации подавляют людей физически и психологически. В Европе известны такие цифры: 2,6 миллиарда людей, т. е. почти половина человечества, имеют такой же доход, как 347 миллиардеров. И у них нет никакого иного средства сопротивления, кроме права голосовать раз в 4-5 лет. Оппозиция финансовым властелинам мира намерена внедрять новые экономические концепции, такие как природный капитал, экологический капитал, человеческий капитал, показатели их разграбления и разрушения. Она предлагает вводить в статистику соответствующие понятия и отрицательные и положительные рубрики сохранения или разрушения этих ресурсов.
Важным направлением становится экономика защиты окружающей среды. Разрабатывая новую экономическую парадигму, европейские экономисты, так же как упоминавшиеся выше Д. Кейнс и Л. Тихомиров, считают, что надо всемерно развивать местное производство, производить и потреблять как можно больше на месте, в городах и общинах. Они считают целесообразным сокращать транспортные расходы, заменять импорт, поощрять расходы на социальные и экологические потребности, взимая с корпораций в этих целях налоги.
Оппозиция учитывает, что мы уже живем в информационном обществе, что планетарному гражданскому обществу противостоит могущественная финансовая олигархия. Ее власть коренится на пересечении финансовых потоков и информационных сетей. Действует теперь не старая триада "товар-деньги-товар", а новая "деньги-СМИ-власть". Оппозиция, особенно молодежь, начала задавать опасные для олигархов вопросы: почему СМИ в руках тех, у кого деньги?! Появился новый термин - рыночная журналистика. Почему она несет ответственность только перед денежными мешками, в лучшем случае перед акционерами? СМИ - это инструмент всепроникающей власти. С их помощью захватываются рынки, регулируется спрос и предложение, биржи. В экономике пока не подсчитывается цена влияния СМИ. Но к этому идет дело. Интернет может быть использован и на благо и во вред человечеству. Сейчас его паутиной бесконтрольно владеет паук - финансовая олигархия. Это золотая паутина, потому что она уже приносит прибыль, исчисляемую сотнями миллиардов долларов. Но не это главное! Она будет влиять на все стороны жизни людей, на их тело и душу, на то, что они едят, где спят, чему и как учатся, какие у них жизненные ценности, нравственные установки.
Новые средства информации - мультимедиа - становятся базой образования и воспитания. Ими должна владеть не финансовая олигархия, которую никто и нигде не избирал, в нравственности которой все сомневаются, а общество. В мире начинают понимать, что недопустимо отдавать образование, то есть ключи к уму и сердцу детей и юношества, неизвестно кому, часто проходимцам, умеющим делать деньги. Общественность начинает создавать комитеты родителей, требует создания наблюдательных советов при телеканалах и прочих СМИ. Первоочередная задача - контроль за образовательными программами. Это, конечно, самый опасный, самый заминированный участок пути к гражданскому обществу планеты. Его предстоит преодолеть, не смущаясь воплями о нарушении "свободы прессы". Надо покончить с олигархическим захватом мировых СМИ. СМИ должны нести ответственность перед обществом, хотя бы в той же мере, как другие три ветви власти. В информационном обществе "четвертая власть" - по сути первая и самая влиятельная. Не считая, конечно, той невидимой финансовой олигархии, которая и есть мировое правительство.
5. Wall Street Journal, Europe (WSJE), 4 Jan. 2000.
6. Der Spiegel, 52/1999, s. 133.
7. E m i l C o u r y. L'Europe et l'Etat-Unies. Un conflit potentiel. L'Aube, P. 1996, p. 7.
11. А р н о л ь д Т о й н б и. Цивилизации перед судом истории. СПб. Ювента, 1996, с. 130, ibid, с. 106, ibid, c. 84.
13. Ветхий завет, Иезекииль, гл. 18, пп. 5, 8, 13.
14. ATTAC. Contre la dictature des marches, la Dispute, p. 55-64.
17. New Stateman, London, 6 Dec. 1999, p. 26.
19. Le Monde Diplomatique, Nov. 1999.
20. P a u l B a i r o c h. Mythes et paradoxes de l'Histoire economique. La Decouverte. Paris, 1995.
21. A n t o n y G i d d e n s. Runaway World. London. How Globalization is Reshaping our Lifes. Profile Books, p. 17.
22. См., например, Dictionary of Economics, L. 1970. Penquin, p. 174.
23. Цит. по: Scientific American, Nov. 1993. The perils of the free Trade. By Herman E. Daly.
24. A n t o n y G i d d e n s. Runaway World... p. 5.
25. НГ, 16 февр 2000. Митрополит Кирилл. "Нормы веры как норма жизни".
26. A n t o n y G i d d e n s. Runaway World...
27. Д ж о р д ж О р у э л л. 1984. Roma. С. 54, 66.
31. New Statemen, 20 Dec. 1999.
32. A l d o u s H a x l y. Brave new world. L. 1992.
34. New Stateman, 3 Jan. 2000, p. 25.
Материалы позаимствованы с сайта Журнала ''Наш современник'' |
